Сообщений в теме: 14

[Tamarita]

предыдущий рассказ  --  http://www.bpclub.ru...шествие-из-кен/

 

КЕНИЯ, НАЙРОБИ – МОМБАСА

Эфиопские авиалинии заслуживают похвалы. Уже не раз мне приходилось ими пользоваться. Из Аддис-Абебы в Кению я прибыла ими.

В аэропорту Найроби прошли тест на температуру тела. Эбола, хоть и взята в кольцо, но кенийцы продолжают тщательно отслеживать пассажиров. Анкеты для заполнения раздали ещё в самолёте, что бы время при посадке не терять. А по выходу из самолёта все в очередь с ними встали к доктору в белом скафандре. Он мерил каждому температуру, поднося белый прибор ко лбу и записывая результат на анкете. Над нашими головами был подвешен монитор, где каждый из нас отражался в радужном цвете, все органы имели свой цвет. Например, я шевелилась, и все мои внутренние части тела шевелились, вернее их цвета. Странно и жутко было на это смотреть. Но ещё более странным заключением оказалось то, что именно доктор написал на моей анкете. Я даже вскрикнула. А написал он 35,4 градуса! Я затормозила ход, уставившись ему в маску, хотела оспорить и перемерить, а он только поднял вверх большой палец правой руки и махнул мне, «Проваливай!».

После этого в каждом аэропорту при проверке тщательно следила за своим градусом, и везде он был одним и тем же. Только сейчас, почти прожив жизнь, узнала об этом феномене. Да и не мудрено, ведь все мы пользуемся термометром, когда заболеем, а в нормальном состоянии кто её будет мерить, эту температуру? А я всё думаю, ну почему же меня тянет в жаркие страны? Видимо, градус повышать!

Потом был паспортный контроль, где о штрафе никто не заикнулся, лишь только за визу взяли положенные 50 дол. Мне предстояло пробыть в Кении три дня, а потом улететь на Коморские острова, просила транзитную, двадцатидолларовую визу, не дали, заявив, что только по нахождении в стране в течение 24 ч., она выдаётся. Да знаю я, но думала, что пойдут навстречу. Хотя, забегая вперёд, скажу, что по прошествии времени возвращаясь с Комор, должна была пробыть в Кении двое суток. Так пограничник дал мне транзитную визу, только спросил, когда из страны вылетаю в Москву, даже билет не смотрел. 

Поменяла деньги в бюро Forex, предположительно на всё время, и уже по темноте вышла из аэропорта. 34-ый автобус как - будто бы меня ждал, и покатила я в Найроби, к отелю Хилтон. Именно там, в самом центре у Хилтона невероятное количество отелей больших и маленьких, только надо от него пойти по улице Accra Road. На той же улице находятся автобусные компании и оттуда же отправляются автобусы по всем направлениям.

До города ехали два часа. Прошло четыре года с моего последнего посещения Найроби, и я искренне верила, что столица Кении облагородилась и уже не столь пугающая, как была. Да, я ошибалась. Та же вывернутая наизнанку дорога, по которой не только ездить, ходить опасно. За время моего отсутствия окраинные трущобы разрослись и засыпали мусором все пустыри, придорожные канавы издавали зловоние, а автобус застрял в пробке, как будто специально поиздеваться. Закрыв глаза и зажав нос ладонью, терпеливо ждала конца пути. 

Сборщик денег плату собрал за проезд, я тоже оплатила в надежде получить сдачу. Всем раздал, а мне нет. Я ждала, потом спросила, рядом сидящие женщины возмутились и потребовали от кондуктора отдать мне сдачу. Тот нагло ответил, что у него сдачи для мзунгу (белая) нет. Я снова ждала. В автобус заходили и выходили люди, кондуктор забыл обо мне, заболтавшись с мужчиной средних лет в строгом костюме. Ещё раз напомнила, и человек в костюме отдал мне положенную сдачу. Брать не хотела, а он её в руки суёт, думала министр, оказался контролёр. Заставил кондуктора идти разменять деньги и раздать их тем, кому ещё не додал. А в документах водителя сделал соответствующую запись о нарушении. Так я, не имея злого умысла, наказала не добросовестного человека. В общем, порядок навела! 

Оказавшись в центре Найроби, закружилась совсем. Не смотря на ночное время, плотная масса людей двигалась по улицам, сметая всё на пути. Я со своим саквояжем окончательно растерялась и, задрав вверх голову, искала знакомые ориентиры. Этот 4 – х миллионный город меня поглотил в мгновение. Кругом сигналили автобусы и машины, люди просачивались меж ними, переходя улицы, небоскрёбы сверкали неоном. Совсем ничего общего с трущобами на окраинах, где предположительно проживает ещё 4 млн. человек. Тут в центре столицы Кении круговерть жизни, блеск огней, внешний лоск и веселье. Здесь же, под небоскрёбами, в лабиринте тёмных дворов распоясалась преступность, наркомания и проституция. Даже ходить далеко не надо, достаточно свернуть в узкую улочку от центрального проспекта, что бы налететь на грабителя. Найроби, это, наверное, самый опасный город юго-восточной Африки, самый жестокий и не дружелюбный. Поэтому не задержалась тут надолго, для меня - это транзитная точка в пути.

Покружившись слегка вокруг собственной оси, выбралась на Accra Road и пошла в знакомом направлении. Бесчисленные зазывалы приглашали в кафе, клубы, магазины, автобусные офисы, которые тут на каждом шагу. Автобусы крупных компаний занимали целую улицу, порой между ними не могла протащить даже свой багаж. Лоточники и болтающиеся без дела личности толкались, отирая меня боками. Я крепко держала сумку и думала только о ней.

Устроилась в первый увиденный мною Gana lodj с завтраком на утро (1000ksh = &11). Потом спустилась на улицу и купила на завтра билет в Момбасу (1200 кен. шил.). Именно оттуда у меня вылет в Морони. Автобус уходит в 10 утра, в пути находится восемь часов.
Отправление из Найроби было спокойным. Обильный завтрак в отеле съеден, вода в дорогу куплена, сама выспалась и отдохнула. Я вновь была готова отправиться в путь. Безумно радовалась, что покину Найроби, этот шумный, не благополучный и загазованный до синевы город. 

Долго выползали из столицы, но автобус сглаживал проблемы на дороге своим комфортом. Последнее слово техники! Телевизор, розетки, вай фай. Мягкие, широкие сиденья. Это не автобус, это самолёт! Даже скорость по трассе была та же. Пару раз за дорогу делали остановки в приличных местах на обед. Но жара уже раскалила землю, я почти не выходила, наслаждаясь прохладой кондиционера. Если в Найроби была комфортная температура, то ближе к океану расстилалась знойная саванна. 

Ко мне на сиденье подсел мужчина средних лет, сам он житель Момбасы, так я его вопросами засыпала. Мне хотелось знать, какова криминальная обстановка в городе, как относятся там к туристам. В прошлом году (2014) в Момбасе произошло убийство моей землячки. На неё напали во время экскурсии в Fort Iisas c целью ограбления. Она не отдала сумку, её застрелили. А ведь бесплатную путёвку получила в награду за хорошую работу. 
Так вот, когда всё это рассказала соседу в автобусе, то заметила, как он был ошеломлён. Оказалось, что он работал в полиции и занимался именно этим делом! Производство по делу закрыто, в связи с тем, что преступники были из Сомали, залётные бандиты, а значит, призвать к ответственности их не получается, они давно вернулись в свои пенаты. Хотя думаю, что полиция просто не стала этим заниматься. Но дело в другом. Морское побережье Кении не безопасно для туристов. Сомалийцы переходят границу и ведут охоту за людьми, вернее за их имуществом. Тут совсем не важно белый ты или чёрный, главное, что б было что с тебя взять. Полиция Кении старается навести порядок на побережье, но сомалийские бандиты просачиваются целыми группами, разбредаются по городам и бесчинствуют себе в угоду. 

Но это не единственная проблема в стране, ещё одна не маловажная статья ей присуща. Извечный конфликт между иноверцами. В отдалённых северных районах Кении, ближе к Сомали и Эфиопии, консервативное мусульманское население не желает видеть у себя христиан. Особенно они не могут принять учителей иной веры, которые учат их детей в школах почти за даром. Во время моего здесь нахождения в г. Mandera убили 28 учителей, просто забили до смерти. Волна возмущения прокатилась тогда по всей стране. 600 человек, которые были посланы правительством в школы на север Кении, побросали места работы и вернулись обратно. 

После всех рассказанных событий стоит задуматься о своей безопасности в Кении. 
Ну, а пока я думала о криминале на побережье, которое собиралась пройти после Комор, то мой сосед думал обо мне. Он не мог понять, каким образом произошло стечение многих обстоятельств, что мы случайно оказались в одном месте и в одно время рядом. До самой Момбасы успокоиться не мог, а я ему сказала, что б в голову не брал, это обычная закономерность.

[Tamarita]

Когда приехали в Момбасу, преодолев километровые пробки на трассе, единственной между Найроби и всем побережьем, то уже наступила ночь. Тут случилась заковыка, ни одного отеля не было в пределах видимости. Шла по улицам и всматривалась в таблички у дверей. Всё не то, вернулась обратно и попросила молодого человека меня провести. Он действительно меня провёл и, получив свой доллар, удалился. Оказалось, что названия лоджей и пансионов пишутся на маленьких вывесках и совсем не подсвечиваются огнями. Ночью их сложно рассмотреть, да и днём не сразу заметишь. Как будто бы не дорогие отели старались остаться в тени, что бы не составлять конкуренцию дорогим туристическим комплексам. 

Номер мой был за $10, но совершенно достойный. Он оказался просторный, с балконом, со светлой и чистой ванной комнатой, с пологом от комаров. Не смотря на сильную жару в городе, всегда оставался прохладным. Почему говорю всегда? Потому что здесь останавливалась много раз, курсируя через Момбасу не однократно. (pansion Goh)

Старший менеджер принял меня радушно, сразу в маленький бар пригласил, познакомил с Кэт, фигура которой напоминала колокол. Кэт была хозяйкой отеля и просто замечательным человеком. Мы подружились, от неё исходила сердечность и душевная теплота. Менеджер всегда находился в лёгком подпитии, но дело своё знал, соблюдая полный порядок в делах и контроль в отеле. Здесь не было плохих людей, даже не многочисленные посетители вызывали у меня приятные эмоции. Все мы вечерами встречались во внутреннем дворике. Здесь я получала ответы на вопросы, добрые советы и поддержку. Этот отель стал моим тылом, где мне было хорошо и спокойно.

Вопреки всем моим подозрениям Момбаса мне понравилась. Она заслуживает внимания и на неё не жалко потратить время. Индуистские храмы тут совершенно неподражаемой красоты,

 

 

 

в них можно находиться часами, настолько в них умиротворённая обстановка.





Католические церкви тонким кружевом выделялись на фоне синего неба. Мусульманские мечети в зелёных куполах возвышались над городом и были видны издалека.

 - даже розовая мечеть имелась

Небоскрёбы упирались в небо.

 

Город был колонизирован португальцами в 16-ом в., а в 19-ом в. стал арабским султанатом. Тут наслаивались культуры, оставив свои следы в архитектурном облике города. 

 

 

Городской рынок является колониальным памятником и самым популярным местом в миллионном городе,

 

а сразу за ним начинается лабиринт из узких улочек. Старый город Момбасы, имеет португальские постройки 400-сотлетней давности и арабские дома сравнительно не давнего времени.

 

Если в новой Момбасе стояла удушливая, влажная жара, и от неё можно было спастись только в собственном номере,

 

то в Старом городе гуляли сквозняки. Хорошо продуваемые улицы были устроены по принципу тоннелей, где разгульный ветер просто выворачивал мой зонт наизнанку, а на самих перекрёстках почти с ног сдувало. К тому же в узких переулках почти всегда была тень, то с одной стороны, то с другой, воздух почти не накалялся. Мудрость в этом была большая. 

Рынок заполонил лабиринт улиц своими лавками и магазинчиками, там торгуют все. Мои любимые кенийские манго здесь были в изобилии, их покупала всегда. Тут манго особое, оно огромное, красное, очень нежной консистенции. Его полюбила с первого посещения Кении, и рада была прикупить себе несколько штук. Здесь впервые попробовала сухие плоды баобаба в сахаре, было необычно и вкусно. Ведь вокруг Момбасы целые баобабовые леса и люди умеют извлекать из этого пользу.

 

Основное население Момбасы мусульманское, женщины носят хиджабы, но это не удивительно, всё побережье Восточной Африки исповедует ислам. Интересным показалось то, что индусы не маловажная прослойка населения. Они занимают многие ниши в сфере бизнеса, торговли, сервиса. По свободным дням приходили к нам в бар при отеле, имея в друзьях нашего гостеприимного менеджера. Индусы пили пиво и ром, наслаждаясь уединённым местом. 

Был среди них пожилой человек, который всегда засыпал за столиком с недопитым виски и стаканом в руке. Он постепенно сползал со стула, запрокидывал голову и храпел. Кэт поднимала с полу его чалму, запихивала под него маленькую подушку и оставляла в покое. При этом работал громко телевизор и играла музыка. Все кто заходил, тишину не соблюдали, и я тревожно оглядывалась на спящего индуса, но он был непоколебим. Ни кому и в голову не приходило выставить человека из заведения. Но если дотронуться до его стакана в руке, он мгновенно просыпался и начинал бузить, пытаясь выяснить отношения всё равно с кем. А если его не трогать, то спал долго, потом спокойно просыпался, забирал недопитую бутылку, чалму и тихо удалялся до следующего раза, не сказав ни слова. Имел большую семью, и просто не высыпался дома, а тихий бар был его отдушиной, где мог спать с удовольствием. По такой схеме жил много лет.

После того, как провела в Момбасе пару дней, отправилась в аэропорт на матату (600 шил.). Этот транспорт передвижения по городу считается самым мобильным, представляет собой карету сложной мотоциклетной конструкции и непременно выкрашен в яркие сочные цвета. Матату не боится пробок, продуваем со всех сторон, защищает от солнца, а вмещает до семи человек!

 

Аэропорт находился за городом и ехать до него 40 мин. Принимает не только местные авиалинии, но и международные рейсы, а потому отсюда можно улететь даже в Европу. Но мне на Коморы надо! Багаж, билеты, паспорт, деньги, всё с собой. Сегодня я там буду!

[Tamarita]

КОМОРСКИЕ ОСТРОВА

Билета на Коморы у меня не было. Вернее он был, я выкупила его за два дня до выхода из дома. Что-то случилось тогда с принтером, и я, поленившись идти к подруге за распечаткой, просто аккуратно переписала его на обратной стороне своего основного билета Москва – Найроби – Москва. Ничто не предвещало беды. Я улетала на островное государство вулканического происхождения, которое состояло из четырёх крупных островов, Гранд – Комор, Мохели, Анжуан, Майотт и нескольких маленьких.

Коморы, это одна из стран, куда турист редко попадает, а всё из-за дороговизны перелёта, но мне улыбнулась удача дважды и дважды я пробыла на Коморах по 15 дней. Удивительно и восхитительно жить на острове, полностью состоящем из лавы! Но даже на таком чёрном и "каменном" растёт совершенно буйная растительность.

Коморские острова, как маленький рай! Главный остров Гранд Комор, как изумрудинка в далёком Индийском океане. Там змей Нет! Мало, кто знает, где находится это государство. Так вот, Коморские острова, это острова в Мозамбикском проливе, между Танзанией и Мадагаскаром. Совершенно потрясные, удивительные, очень красивые. Это сказочная природа, не затоптанная и не замученная. Это совершенная красота, не тронутая, целостная, настоящая.

***
Регистрация до Морони, столицы Коморских остров прошла без задержек, паспортный контроль тоже, и я уже сидела в зоне вылета в ожидании посадки. Багаж сдала, оставив при себе фотоаппарат и сумку с документами, поэтому руки оказались, приятно свободными от неудобств. Авиакомпания SAX (Сафари аирлайн экспресс) мне была не известна, посадочный талон дали без места и я немного заволновалась по поводу самолёта и его возможностей.
Что я знала о Коморах? Мусульманская страна, язык французский, на котором не говорила ни слова, бывшая французская колония, но до сих пор невидимая власть Франции присутствовала в стране. Ещё знала, что на внутренних перелётах между четырьмя главными островами государства работают наши, российские лётчики. Ещё знала, что многие коморцы учились в России и даже их президент был когда-то нашим студентом. Ещё знала, что на одном из островов страны, существует двусторонняя власть и для его посещения нужна французская виза. Ещё знала, что там летают лисицы Ливингстона, и морские черепахи откладывают яйца в песок острова Мохели. Ещё знала … Оооо! Слишком много знала! А значит неизвестности не было, а только огромное желание поскорее там оказаться.

***
Я сидела и жевала плоды баобаба, оставшиеся со вчерашнего дня, и как нельзя лучше пригодившиеся сегодня. Плоды напоминали цукаты и были пропитаны красным искусственным красителем. Все мои пальцы рук быстро приняли этот цвет, а ещё губы, язык и зубы стали совершенно малиновыми. Я это предполагала, ещё вчера вечером еле отмылась от красного пигмента, но здесь меня никто не знал и даже внимания ни какого не уделяли, поэтому ела малиновый баобаб и наслаждалась.

Так бы я их и прикончила в одиночку, но тут ко мне подсел молодой мужчина лет сорока и предложил поговорить. А у меня рот малиновый! Он скривился и спросил:
- Что это?
- Плоды баобаба.
- А почему красные? У нас на Коморах жёлтые.
- Не знаю. Это же кенийские! Попробуй, вкусные.
Али, как звали моего соседа по залу ожидания, попробовал и тут уж его было не остановить. Я искренне радовалась, наблюдая, как краснели его зубы, а улыбка стала отвратительной. Баобабы мы доели и забыли, но, зато в лице Али я приобрела разговорчивого и всезнающего попутчика. Он работал инженером метеорологом в аэропорту Морони, столице Коморских островов. Иногда путешествовал по бесплатному билету, вот и сейчас возвращался из очередного вояжа. Говорил по-английски, дал много нужных советов и сказал, что в аэропорту Морони поможет сесть в такси. 

Мне было не понятно, зачем помогать с такси, это самое простое, что можно предпринять в любой стране, отправиться на такси в центр города. Вот если бы он помог мне сесть на публичный транспорт за несколько коморских франков, то я бы это оценила. Но к моему удивлению заявил, что по острову Гран Комор ходят такси и на них передвигается всё население. Я даже испугалась и притихла, это как же я буду передвигаться по острову на такси в течение двух недель? Откуда деньги? Когда спросила про отели, сказал не дорого, 20 евро за ночь. Я стала быстро в уме подсчитывать свои возможности, решив, если не хватит, то в отеле просижу все две недели. Именно на две недели ставится виза россиянам по прилёту в международный аэропорт принца Саида Ибрагима. Я совершенно не рассчитывала на такие траты и была озадачена услышанными новостями. Но когда Али доложил, что на острове сейчас не спокойно, бастуют, взрывают, то я почти выпустила себя из рук, но быстро взяла обратно и сказала ему, что он жив, ещё и путешествует, значит не всё так плохо. Вот и я выживу, ничего со мной не случится. Али быстро согласился.

Потом он мне рассказывал, какие на острове красивые девушки, а особенно его жена и дети, которых толи трое, толи семеро. Какая у него интересная работа, составлять карты погоды на каждый день, и как его уважают на работе. Ещё сказал, что на островах ничего особенного нет и мне это дело быстро надоест, а поэтому две недели слишком много для такой маленькой страны. Информация была не благоприятной, в пору хоть бежать с посадки. Тут я стала перебирать в памяти Мозамбик, Гайану, Никарагуа, Бурунди, решив, что хуже не будет, ведь в мусульманских странах всегда, по большому счёту, дисциплина и порядок.

В зале посадки кроме нас ещё много кого было, я с интересом рассматривала женщин. Их наряды крупного рисунка и ярких расцветок просто сногсшибательны! Длинные и широкие платья покрывались сверху такой же яркой накидкой, одновременно укрывая голову. Эти накидки тоже свисали почти в пол, придавая всему облику женщины вид яркой самоварной бабы на чайник. Мусульманки с Комор резко отличались от мусульманок Момбасы. Разговаривали и смеялись громко, непринуждённо. Их язык не был французским, он был коморским, то есть смесью суахили, арабского и местного диалекта. Кстати сказать, каждый остров страны имеет свой диалект.

Пока я их рассматривала, посадка началась. В самолёт пошли пешком по взлётному полю. Он был не большим, но аккуратным. Как и тот, что в Эфиопии пыль завьюживал. Здесь же была отличная взлётная полоса. Мы с Али сели рядом, выбрав приглянувшиеся места. Народ рассаживался, как нравилось. К моему счастью перелёт прошёл замечательно, даже бутерброд дали и бутылочку воды. Садились почти в море, аэропорт на самом его краешке.

 

В глаза бросилась густая, буйная зелень острова и совершенно чёрные, рваные берега.

 

Вышли в маленькое помещение аэропорта, снова проверка температуры в связи с эпидемией эболы и снова запись на моей анкете 35.4 градуса. Почти вскрикнула, забыв, что это уже было. Паспортный контроль проходила после Али, договорившись, что он меня подождёт. 
- Паспорт? Пожалуйста. Билет? Вот он.
Молодой человек с красивым и добрым лицом уставился в мою писанину на обратной стороне основного билета Москва – Найроби – Москва. Думая, что я ошибаюсь, переворачивал его на отпечатанную сторону, пытаясь вникнуть, а я снова поворачивала к нему прописную страницу. Ведь по-английски всё написала, что б понятно было, а может надо было по-французски? Пограничник посмотрел на меня и покачал головой. При этом мило улыбался, и я надеялась, что ещё не всё потеряно. Сбивчиво рассказывала историю с принтером и моей подругой, переходя с английского на испанский, что бы ему с французским понятнее было.

Человек с красивым лицом запал. Он улыбался и слушал, но не пропускал. Ему нужна была распечатка билета с компьютера, что бы убедиться в подлинности такового. Её не было. Проверить по номеру билета не мог, другая программа. Али ждал и нервничал, сверкая жгучим взглядом и малиновыми зубами. Уговаривал служащего поверить написанному тексту и отпустить меня с миром. Тот сказал, что ситуация в стране сложная и поручено тщательно отслеживать всех иностранцев. Я была в панике.

Кто-то побежал разыскивать ноутбук, Али делал тщетные попытки договориться с пограничником, ведь они вместе работали. Все пассажиры давно покинули аэропорт и почивали дома, а я стояла перед стеклянной будкой паспортного контроля и не сводила умоляющих глаз с работника пограничной службы. Кто-то принёс ноутбук, который долго загружался, а потом ещё и не открывался, что бы в моей почте найти тот заветный билет, который переписала собственной рукой.

Тут вдруг появился огромный чёрный человек по имени Мухаммед. На нём был строгий чёрный костюм и большой портфель в руке. Он приветливо кивнул мне головой и стал вести деловые переговоры с сотрудниками аэропорта. Я ждала. Огромный человек всё решил. Мухаммед оказался влиятельной персоной в стране и местным миллионером, его слову доверяли, его обещаниям верили. Вот он и пообещал, что завтра привезёт им распечатку моего билета, а в этот день он и Али оставили в залог свои паспорта пограничникам и вытащили меня из зоны контроля. Там простояла беспомощно полтора часа. 30 евро за визу у меня не оказалось, отдала $50 за предстоящие 15 дней пребывания на островах. Доллар здесь не популярен, соответственно его курс очень низок, евро считается почётной валютой.

Я не верила своему счастью, и даже не знала как мне себя вести. Но мужчины торопили, Мухаммеда ждала машина. В зале выдачи багажа уже все вещи сняли с ленты, но моего заслуженного чемодана там не было. Я металась среди не многочисленных мешков и баулов, но моего не было. 

Украли! Точно украли! Пока меня держали в заточении, чемодан унесли! Я готова была разрыдаться! Как же так? Как же я? У меня там всё! Что делать? Состояние было просто ужасным. В этой не понятной стране меня долго мучили, а потом ещё и вещи унесли. Я безнадёжно уселась на пустую ленту, не зная, что предпринять. «Кажется, надо кому-то писать заявление о пропаже. А на каком языке писать? Как им объяснить, что это не просто пропажа вещей, это утрата целого путешествия. Это загубленное на корню настроение, это, как обухом по голове! Это, если хотите, катастрофа!»

Мои поручители были растеряны. Надо же, попалась им штучка! Чисто неудачница! Али сто раз пожалел, что ел со мной малиновый баобаб, а теперь меня просто так не бросить. Мухаммед властной рукой взял меня и потащил в машину. Ему теперь тоже от меня не отмахнуться, паспорт остался в залог. Я не знала, что делать, толи громко рыдать, толи извиняться перед спасителями. Сотрудники аэропорта даже вышли проводить к машине, не умея помочь по - другому. Мухаммед пообещал завтра приехать за паспортом и начать поиски моего багажа. Да где ж его искать? 

Мы все трое сели в машину и поехали в стольный Морони. Ничего не видела вокруг, мне только хотелось плакать и причитать по-мусульмански. Какие Коморы? Какой остров? Дайте мне мой чемодан! Али вышел по дороге, оставив свой телефон. Мухаммед привёз меня в красивый отель и заплатил за две ночи. Сказал, что б успокоилась, купила щётку – пасту и ждала его в номере. Вечером поедем в отель Итсандра делать распечатку с моего билета. 

Легко сказать «Успокойся», но в руки я себя взяла, поплакав совсем не много после его ухода. Вот я и осталась в том, в чём стояла. С собой был только фотоаппарат и личная сумочка. В чемодане остался второй, маленький фотоаппарат, две зарядки для них, телефон, страховка, сертификат о прививке, вещи личной гигиены и косметика, зонт, без которого не могу шагу ступить, шляпа, как альтернатива зонту, тёплые вещи, что бы домой вернуться, кроссовки, российские деньги, две запасных пары обуви, ключи от квартиры. 

Да что там говорить? Там было всё самое важное. Стресс! Я вспоминала разные чемоданные мелочи и тихо стонала. Я не могла даже понять, с чего надо начать новую жизнь в чужой стране без личных вещей. Когда я засмеюсь снова? Но даже с таким настроением мне надо было выйти и сделать первые необходимые покупки.

[Tamarita]

Рассеянно поменяла немного денег в отеле и вышла из него купить щётку-пасту. Жаром обдало так, что даже дышать нечем стало. Вот это да! Это не жара, это пепелище! Мгновенно вещи стали мокрые и потекло по позвоночнику. Тут только цветные вещи надо надевать, что б мокрые пятна скрыть. Без зонта, без шляпы, куда иду? Срочно нужен был зонт и средства личной гигиены. Рынок Воловоло раскинулся не далеко, народ передвигался густо, с интересом рассматривая меня. Под ногами практически не было земли, только чёрная пористая лава повсюду.



 

 

 

Проезжавшие мимо машины совсем не пылили. После пыльной Эфиопии это показалось маленьким счастьем на фоне нынешних событий. В городе отсутствовала пыль!

 

 

Как оказалось потом, она вообще отсутствовала на острове Гран Комор (местное название Нгазиджа), да и не только на нём. Остров полностью из чёрной лавы,

 

но с буйной растительностью, я видела впервые.





Женщины в Морони были странного вида. Мало того, что их наряды, надрываясь «кричали и сигналили», которые я не рискнула бы надеть, так ещё и лица густо намазаны жёлтой глиной вместо пудры. 

 - в моём рансионе

Её слой лежал не равномерно, в грубых разводах и потёках от пота. Я не видела в этом привлекательности, глядя на женщин, хотелось умыться самой. Позже узнала, что лицо в глине, это признак красоты, признак ухода за собой, это коморская косметика. К такому индивидуальному макияжу прилагалась ещё яркая губная помада, в комплексе с ней макияж представлял маску и узнать под ней человека было почти не возможно. В азиатской Мьянме тоже женщины и дети вымазывают лица, но там этому подвергаются отдельные его участки, сам человек остаётся узнаваем, тут же на Коморах техника «вымазывания» была другой.

Центральный рынок Воловоло уже был почти рядом,

 

когда вдруг зацепилась за выступающую местами лаву и порвала обувь. Купила её в Момбасе в лавке у масаи, и он обещал мне, что шлёпанцы очень крепкие. Думала, что будут, как те, которые мне дарил масаи Монти в прошлое путешествие. Кому верить? Сегодня у меня уже не было эмоций, я принимала удар за ударом, взяла обувь в руки и босиком поплелась обратно. В отеле переобулась в банные сланцы и снова вышла. Теперь мне надо было купить ещё и клей. 

Рынок был совершенно обычным, с таким же набором товаров, как во всей Африке. Единственным отличием стало то, что меня здесь не понимали и просто умирали от смеха, когда я задавала вопросы. Значит надо было не спрашивать, а идти и смотреть, увидеть и купить. Щётку, пасту, клей нашла, дело было за зонтом. Тут ко мне подошёл француз Мишель, представился. Местный бизнесмен, родился и жил на острове. Предложил помощь. Пожаловалась на свою беду, тогда Мишель посоветовал поехать в офис SAX и потребовать не знаю что. Он меня привёз в агентство авиакомпании, дал свой телефон и удалился. Я была ему благодарна. В офисе выслушали претензию, пообещали искать саквояж, но денег не дали. Хотя обнадёжили, что багаж мог остаться в Кении и придёт следующим рейсом через четыре дня. SAX делал два рейса в неделю. Думаете, я им верила? Это была обычная отговорка, но в аэропорт съезжу, что бы быть уверенной. В общем, первоначальные мелочные покупки делала за свои средства, даже не представляя, сколько может потребоваться трат.

Весь день находилась под солнцем и сильно обгорела. Лицо жгло огнём, оно стало красным - красно. Вечером появились Мухаммед с Али и меня не узнали. Мы благополучно распечатали копию моего билета в отеле Итсандра, заодно вместе поужинали. Вернули меня в мой номер. Мухаммед пообещал приехать завтра после получения паспорта, и поинтересоваться в аэропорту багажом. Он оказался хорошим человеком, положительно действовал на мою психику своим спокойным тоном и размеренными мыслями. Рядом с ним я верила в удачу. На нём стояла печать благополучия. Вечером постирала свои вещи, что бы завтра снова их надеть, подклеила обувь и уснула тревожным сном.

Следующим утром долго лежала в прохладном номере, совсем не понимая, что должна делать сегодня. Мне ничего не хотелось. На улице испепеляющий зной, настроения не было. Но нельзя было отчаиваться, жизнь не закончилась. Фотоаппарат у меня заряжен, буду батарейку экономить сколько смогу. Встала, надела на себя то, что было постирано вчера и спустилась вниз. Для начала поинтересовалась, сколько стоил мой номер, оказалось 38 евро. Две недели жить за эту стоимость я не собиралась и пошла искать себе другое жильё за 20 евро. Солнце палило нещадно, но далеко идти не пришлось, pension le Gambussi находился рядом.

Его название, это название национального музыкального инструмента. Очень патриотично! Там я договорилась о предстоящем переезде к ним, который планировала на завтра. Впоследствии, слегка привыкнув к городу, убедилась, что цена в 20 евро за номер, считается в Морони самой низкой. 

Днём приехал Мухаммед с паспортом но без новостей для меня. Багажа в аэропорту не было. Он не знал, как развеять моё удручённое состояние и предложил съездить к нему на строительный комплекс, где отстраивал особняки для продажи. Ехали в гору не долго, приятно для себя отметила, что там даже прохладно. Хорошее место выбрал Мухаммед под строительство жилых домов.

 

Гранд Комор интересный остров. Он гористый, горбатится от берега моря к центру.

 

Вся его центральная часть, это высокогорье затянутое тучами. Они там всегда. 

 

Эти тучи, как живые, ползли вниз по склону к самому океану, 

 

там и заканчивалась их жизнь. Нещадное солнце растворяло черноту, а ветер разносил по клочкам. Стоял сезон дождей, и я ждала их каждый день, радуясь даже маленькому облачку занавешивающему солнце.

 

Строительный комплекс оказался внушительных размеров, почти целая деревня будет там заселена. Дома на острове строили из лавы. Её просто выпиливали под ногами и в образовавшихся нишах ставили здания до трёх этажей.

 

Получалась террасная структура застройки по склону. Но всё не так быстро, как я здесь рассказываю. Выпиливать лавовые блоки дело трудоёмкое. Они требуют тщательной обработки, что бы строение выглядело аккуратным. Лава хорошо сохраняет прохладу внутри дома благодаря своей пористости. Тут на территории комплекса стоял дом Мухаммеда, где он проживал временно, пока шла стройка. Его семья находилась во Франции и он туда часто уезжал. Будучи великодушным, предложил мне жить в этом доме бесплатно. Зачем? У меня ведь только чемодан пропал, а не голова! 

Я понимала, что там имелись все условия для комфортного пребывания, это был просто замечательный дом, со множеством комнат и двумя выходами. Второй выход я могла использовать для себя. Каждый день приходила работница, она убирала дом и готовила еду. Кругом кудрявились пальмы, невесть каким образом прижились на каменистой лаве, летали бабочки и бегали оранжево - голубые ящерицы агамы.

 

 

Змеи на острове отсутствовали совсем, их тут никто не видел, как и хищных зверей. Этот факт для меня был важен, я планировала истоптать весь остров.
Предложение Мухаммеда было лестным, на его условиях могла денег сэкономить, что бы вещи себе купить. Из двух зол выбрала наименьшее, выбрала свободу. Извиняющимся тоном объясняла своему спасителю принятое решение, но Мухаммед был умным человеком, вопросов не задавал. Стройку мы обошли, с рабочими поговорили, так день и прошёл. Ещё одну ночь провела в своём отеле, а на утро его покинула, переселившись в пансион Гамбуси.

[Tamarita]

Его хозяйка, молодая и красивая малагасийка Ортез встретила меня открытой улыбкой,

 

 

когда узнала, что у меня пропал багаж, то переживала вместе со мной. Но когда узнала, что я из России, то просто ахнула. Её супруг учился ранее у нас, а на тот момент находился в Западной Африке в длительной двухмесячной командировке. Этот факт нас сблизил и мы стали подружками. Её свекровь содержала пансион и они вместе с Ортез каждый день приезжали рано утром на работу с другого конца города. Вечером они возвращались домой. Вместе с ними курсировала маленькая дочь Ортез по имени Иная,

 

второго ребёнка ждали через пять месяцев. 

Отношения между ними были уважительными, эти люди никогда не повышали голос ни по одной из причин. Свекровь в свои 60 работала секретарём при президенте страны и часто днём уезжала на приходившей за ней машине. Ночью в пансионе дежурил её сын.

 

Иногда он уходил по каким-то своим делам, и за главного оставалась я. Атмосфера в отеле стояла благоприятная, проживавших жильцов было не много, они каждый день менялись, только я являлась постоянным гостем. 
***
В тот день мне дали самый светлый номер с окном на общую большую террасу и я уснула днём под вентилятором после бредовой ночи. Проснулась от осторожного стука в дверь. Меня звала Ортез:
- Тамара! Тамара! Твой багаж привезли!
Я подскочила, как ужаленная. 
- Нет, не может быть! 
Только через два дня ждала рейс, на котором по теории вероятности мог оказаться мой багаж. Я выбежала на террасу. На столе лежал он, мой истрёпанный и измученный чемодан! Рядом стоял сотрудник аэропорта с бумагой, где расписалась о получении пропажи и знакомый уже водитель, что вёз нас троих из аэропорта. Попросили проверить содержимое, всё оказалось в сохранности! Потом спросила, как меня нашли, ведь никто не знал, где я находилась, водитель только усмехнулся. Так же непонятным было то, что вещи прибыли кенийскими авиалиниями, к тому же из Найроби. Вот как работает SAX, и плохо и хорошо. Первый вопрос остался не выясненным, показалось, что за мной следили.

Ну, что? Жизнь снова расцвела яркими красками! Перебрала каждую вещь, к себе прижала и почувствовала, как я их люблю. Все мои рассыпавшиеся осколками планы, вдруг снова обрели сюжет и ход мысли. Что бы понять, на сколько вы счастливы, надо лишиться важной составляющей этого счастья, вздрогнуть, прочувствовать, даже заплакать, а потом вдруг снова обрести утраченное и уже не терять чувства благодарности за имеющееся счастье. Такова была наука свыше. Прихватив зонт, невероятно счастливая, я пошла гулять, куда ноги повели!

Морони имел совершенно необычный облик. Старый город Медина с узкими улицами, состоял из двух кварталов и контрастировал с современными зданиями и открытыми площадями,

 

 



его дома тесно жались друг к другу вокруг не больших чистых двориков. Роскошные виллы красовались рядом с шалашами и лачугами бедняков, что лепились по дальним окраинам. 

 

Зубчатые, крепостные стены навевали стариной. За ними шумели густые апельсиновые сады, манговые деревья и редких видов растения. Эти стены тянулись вдоль дорог, но не были замкнутыми. За них можно было зайти и оказаться во фруктовой роще. По всему городу росли хлебные деревья. Но это не те деревья, которые видела в Азии, это совсем другие. Их плоды прятались среди огромных резных листьев, а само дерево просто великан. Густые кроны сплошь увешаны круглыми плодами размером с дыню, густого зелёного цвета. Такое огромное количество «хлеба» висело над головой, что с голоду тут не умереть!



Многочисленные мечети украшали город.

 
Некоторые из них назывались Вендради, то есть пятничные. А самая старинная из них 5-тивековой давности стояла на берегу прямо напротив порта. 

 

Порт не большой, открытый океану, но тем не менее осуществлял международные перевозки на Занзибар, Мадагаскар, в Кению.

Именно в районе порта густое скопление народа. Там расположились стихийные лотки по продаже фруктов и соков из них, тележки со свежей рыбой курсировали по городу. Женщины продавали сладкие коржи и варёные яйца, сок из лайма наливали в бутылки из больших вёдер, длинные французские батоны выкладывали целыми батареями. Только здесь, у моря можно было отдохнуть от смертельной жары, только здесь гулял ветер, и я останавливалась в тени каждого дерева, что бы попить холодный лимонный сок и пойти дальше. Рыбаки трудились на берегу. Они чинили сети, долбили лодки и просто отдыхали в прохладе. Лодки здесь имели баланс в виде сбитых квадратом планок с обеих сторон. Они кучно выстраивались по берегу усыпанные свежими стружками. На их изготовление шло хлебное дерево, лёгкое и прочное.

 

В городе имелись приличные магазины с брендовым набором вещей, а рядом с ними вывешивали модную одежду для мусульманок. Интернет-кафе обнаружила в паре мест. Даже когда отключали свет в стране, то они всё равно работали, используя личный генератор.

Все органы управления страной были сконцентрированы в одном месте вокруг главной площади.

 

Там же расположены несколько государственных банков. Только в одном из них производились операции по обмену евро. Кстати, его покупка и продажа имели единую цену. Доллар здесь совершенно не популярен и цена ему грош. Я делала так, платила за номер 20 евро, при этом давала 50-тиевровую купюру, а сдачу мне возвращали в коморских франках, то есть 15 000 франков, с учётом того, что евро равен 500-тистам франкам. Этой самой сдачи хватало на день жизни, ведь цены тут на питание довольно высокие, если ещё учесть то, что при виде белого лица стоимость на еду сразу подскакивала. Это потом, когда примелькалась всем, народ стал более снисходителен, продавая мне фрукты и овощи по цене для местных жителей.

Берег Индийского океана был обнесён лавовым ограждением в черте города, 

пляжей здесь не было, но дети находили для себя путь к воде среди каменистых нагромождений и успешно ныряли со скалистых берегов.

 

 

 

 

Повсюду была только лава, иногда её укрывали поляны розовых цветов до самой воды. 

 

Из неё были построены здания, дороги, молы в порту, набережная тоже была выложена её глыбами. Город не имел парков, или хотя бы скверов для отдыха. Скамеечки стояли только в одном месте, у Государственного Парламента, да и то засиженные нищими и занятые бомжами. 

Кстати о нищих. Их здесь совсем мало, это как правило больные психопаты, но их я видела только на лавочках у Парламента, они, как бы сказать, не распространялись. Если быть честной, то сразу и не поняла, что те люди были больны, они вели себя достойно, если не считать, что декламировали речи на коморском языке для пустого зала, то есть сами себе. Иногда переходили на французский, это уже для меня. Они выступали со своих придуманных трибун, навеянных больной фантазией, эмоционально жестикулировали и кланялись не существующим зрителям до самой земли. Место было выбрано правильное, парламентарии тут разные передвигались с утра до вечера. Пусть слушают глас народа! У каждого из них была своя скамейка, а то, что были драно одеты, так даже не удивилась, вся Африка такова.

Преступности на Коморах нет! Представляете? Только один случай помнят жители Морони, когда два года назад появился охотник на женщин и были найдены несколько трупов. Но маньяк был быстро пойман. Гран Комор остров маленький, куда ему с подводной лодки? Уже и в живых то его нет. Ходить тут можно в любом направлении, в любое время суток и заночевать на улице не опасно, даже если ночь застанет не в городе, а в далёкой деревне. Поэтому путешествовать со своей палаткой тут очень удобно. Одним словом страна эта правильная, мусульманская, а люди богобоязненные.

[Tamarita]

Любопытно, что название города Морони переводится как «В сердце огня». Виной тому вулкан Картала, у его подножия находится столица Союза Коморских островов, всего 10 км между кратером и городом. Вулкан постоянно действующий, за последний век произошло более 20-ти извержений с обильным выходом лавы. Весь остров Нгазиджа (Гран Комор), это лавовое плато, где совершенно непостижимым образом кипучая тропическая зелень укрыла его без остатка.

 

Последнее извержение случилось в 2007 г., тогда лавовые реки прошли южнее Морони и стекли в океан, но газовое облако и тучи пепла долго висели над городом. Картала на Коморах столь популярен, что каждый коморец о нём что-либо рассказывал. Они им даже гордились, считается, что его кальдера одна из самых больших в мире и её диаметр равен пяти километрам.

А теперь самое не приятное. Мусор. В Морони нет ни одного мусорного бачка или уличной урны. Мусор здесь не вывозят, его просто сбрасывают с кромки берега на скалистую лаву, а приливная волна разносит мусор по океану и вновь прибивает к чёрному берегу, при этом всякий цветной хлам цеплялся за острые камни и навсегда оставался, как яркое украшение на чёрном фоне. 

 

 

Берега вылизывали волны, а цветное тряпьё, как приклеенное специально, крепко схватывалось шершавыми камнями. Скалы, увенчанные обрывками ткани, тут повсюду, даже проехав вокруг острова по побережью сложно найти место, свободное от этого украшения из отходов цивилизации. Море одело чёрные берега, как могло, оно высоко поднимало свои волны и разбивало их в искрящуюся пыль. Зелёные мешки по берегу разложены для мусора, энтузиасты его собирают и закапывают, а не сознательные граждане снова сыплют отходы в океан. Иногда мусор просто жгут и он чадит едким дымом на всю округу, но справиться с такой проблемой пока не получается. В один из дней наблюдала сверху жизнь в коморском гетто. Там весь хлам сваливали за шалашами и дети на зловонных кучах играли, смеялись, кувыркались. Каково жить на мусорке?

Один предприимчивый хозяин построил у главной дороги, идущей вокруг острова по берегу, дом из досок, прямо на голых камнях, а рядом соорудил хибару, под вывеской «Ресторан». Все свои постройки обвязал цветными клочками ткани, имитируя берег океана.



 

Его заведение у дороги, как маяк на берегу. Здесь коморцы назначают встречи, останавливаются попить напитки и просто посидеть на фоне ярких ленточек, заведение приносит доход семье, пусть и не большой.

 



В момент моего прибытия в Морони, город пребывал в состоянии бунта. Последних несколько месяцев людям не выплачивали зарплату, обещая сделать это в следующем. И вот буквально несколько дней назад сбежал из страны министр экономики и прихватил все обещанные зарплаты. Президент остался. Жители города рассказывали мне эту историю чуть не плача. Они бунтовали против правительства и требовали денег. По утрам перекрывали дорогу транспорту, взрывали по городу бутылки с горючей смесью, пока не появлялся наряд полиции, даже целый отряд и не наводил порядок. Предстояли выборы мэра города, назначены они были как раз на день моего вылета из страны, то есть через две недели.

В связи с такой ситуацией транспорт из города по деревням почти не ходил. Даже если получится выехать из Морони, то обратно можно не вернуться. Государственные учреждения были закрыты, магазины и рестораны ограничивали рабочий день. Я пребывала в каком-то очумевшем состоянии. На мою голову свалилась куча разных проблем, совсем не зависящих от меня. Два дня по утрам полиция не выпускала меня из отеля, заворачивая обратно. Только к обеду наступал покой, но по центральной улице старалась не ходить, что бы не влипнуть в переделку. 

Понимала прекрасно, что все эти действия не были направлены против меня, люди наоборот относились ко мне с большим уважением и добротой. Мне помогали и подсказывали все, меня предостерегали, знакомились на улице, провожали и угощали в жару напитками. Туристов тут не встречала, лишь только местных французов, которые не смотря на данную стране независимость от французского засилья, осуществляли контроль над государством, везде вставляли своё веское слово, а значит здесь проживали. Даже остров Майотт является французским заморским регионом. Туристы сюда всё-таки едут, хоть и редкие, заселяются в отель Итсандра, а оттуда их развозят организованно.

Как-то очень быстро многие в городе узнали, что я русская, даже имя моё выучили. При каждом удобном случае мне заявляли, что кто-то из знакомых или родственников учился в Минске, Киеве, Москве, Санкт-Петербурге. Даже там на далёких Коморских островах нас не разделяли, Украину, Россию и Белоруссию считали единым целым. Люди на Коморах удивительно душевные, они не оставят вас на улице, не бросят в беде, тем более не нагрубят и не обманут. Находиться в подобной обстановке, сплошное удовольствие, здесь никто не приставал на улице с просьбой о деньгах, тут не принято просить, хоть бедность налицо. Даже бедняки воспитаны и вели себя достойно.

Я очень любила сидеть вечерами у океана, наблюдая за закатом и купальщиками.

 

 

Несколько мест облюбовала для себя. Взбиралась на портовый мол, уходящий в море. Оттуда видела всю набережную с её зажигающимися огнями, потоком машин, гуляющими по берегу горожанами.

 

 

Корабли в порту тоже светились огнями, отражая их длинными дорожками по волнам. Лодки слегка качались в сумраке ночи, поскрипывая канатами и осторожно соприкасаясь бортами.

 

Многие жители, как и я наблюдали ту же картину, сидя вдали от городского шума, лишь только прибой шумел за нашими спинами, ударяясь в мол и обдавая солёной пылью. Это счастливое состояние мне хочется пережить вновь, но слишком далёк путь. Я жевала манго, его сладкий сок стекал по локтям, потом умывалась водой из бутылки, которую всегда носила с собой и приступала к следующему. Мне некого было стесняться, я кайфовала! Кстати, вода в кранах города оказалась питьевая, и коморцы совсем не опасались пить её без ограничений.

Ещё одно тайное место было у меня, которым дорожила. 

 

Там я была совершенно одна и пробиралась к нему по острым камням с фонариком. 
Усаживалась на лавовый фундамент маленького строения и сочиняла примитивные стихи, вернее сами сочинялись от избытка чувств.

Поморов, Коморы и прочее
Увидеть мечтала воочию
Годами ждала и грезила
Пальмовым островом в чёрной лаве, 
Свинцом океана, что тучей завесило.

Я здесь! На чужой земле!
Отдаюсь счастливой волне
Под пальмой сижу, кокосы ловлю
Забавно! Уже Гран – Коморы люблю!

Моё тайное место подсвечивалось окнами не далеко стоящего особняка, этого было достаточно для любования ночью.

 

 

Иногда на фоне светлого неба появлялись фигуры людей, они купались в лунных дорожках, золотом отливавших на волнах.



 

Потом одинокие купальщики усаживались на тёплых камнях и смотрели на прибой.

 

Видимо, не только я боготворила эти моменты жизни, каждый из нас чувствовал их живительную силу, наполненную не видимой жизненной энергией. После вечерних прогулок возвращалась к себе на террасу, где мы с Ортез вели задушевные беседы. 

[Tamarita]

Она понимала английский и немного на нём говорила, знала французский и коморский. У себя на родине работала с иностранцами на морских экскурсиях.

 

Там познакомилась с молодым коморцем. Влюбилась, дело-то молодое! Добрым был и любвеобильным. Ортез поддалась на уговоры, несмотря на материнское несогласие. Тот коморец увёз её с Мадагаскара в свою далёкую коморскую деревню, обещал жениться. В той деревне его любовь и закончилась. Забрал у Ортез паспорт, телефон и деньги, супружеские отношения прекратились. А после этого начались странности. Её перестали кормить, только давали пить какой-то напиток из трав, эксплуатировали на поле и в доме. 

Она предполагала, что это наркотик, но постоянный голод заставлял принимать его вновь и вновь. Туманное сознание и не понимание ситуации было каждодевным. У неё была только одна возможность выжить, это есть на поле маниок, растение, корни и листья которого, с молодыми побегами коморцы употребляли в пищу. Она чувствовала, что слабела, в голове сплошной дурман и каша, а потом слегла. В этот период у неё начались не переносимые боли в животе, «свекровь» сжалилась над девочкой и отвезла её в больницу г. Морони. Язву желудка обнаружили врачи. Во время лечения Ортез познакомилась с женщиной, которая тоже лежала в соседнем отделении. Её приходил навещать сын, именно он забрал обеих из больницы после лечения, а те люди из деревни, где она обрабатывала террасы, так ни разу и не появились. 

В общем, женщина из соседней палаты стала для малагасийки матерью, а её сын, соответственно, супругом. Мать работала секретарём у президента, именно она помогла с оформлением необходимых документов, а самое главное оформила новый паспорт для Ортез, хоть и пришлось его ждать несколько месяцев, пока не пришли все подтверждения с Мадагаскара. Теперь они одна дружная семья. Так и живёт Ортез здесь, ждёт супруга из командировки и мечтает вместе с ним и дочерью полететь на Мадагаскар к родителям. Ей хочется снять мусульманское платье и надеть европейскую одежду, как прежде, хочется с супругом пойти в ресторан и гулять по Антананариву за руку. Здесь на Коморах позволить себе этого не может, нравы тут другие.

Хотя, как сказать. В наш пансион всегда приходили пары для совместных встреч. Кто-то проводил вместе несколько часов, а кто-то оставался на сутки. При этом женщины маскировались по - разному. Самым лучшим способом скрыть своё лицо, была маска из жёлтой глины и красной помады. Под ней навряд ли можно было узнать женщину. Только благодаря таким влюблённым парам существовали в Морони маленькие отели, ведь на туристов рассчитывать здесь не приходилось.

***
После того, как я обрела свой багаж, должна была отчитаться перед Мухаммедом, что бы человек не заботился. Но ещё мне хотелось его как-то отблагодарить. Я не знала, что могу ему подарить и вдруг меня осенило. Виски! У нас коньяк дарят, а я подарю виски! Ортез мне нарисовала план – дорогу к единственному в Морони спиртному магазину «Миком», и я пошла за подарком. Зонт защищал от солнца, но накапливал жару. Мне никак не удавалось остаться сухой, пот стекал по лицу, пропитывал одежду, и всё время хотелось пить. Бутылка воды, фотоаппарат в фиолетовой тряпичной сумке через плечо и зонт над головой, таким был каждодневный набор предметов для прогулки. Если заканчивалась вода, то покупала в лавках напитки из лайма за 100 франков или колу-фанту за 300 фр. 300-сотграммовую баночку.

Пропетляв по закоулкам, вышла к заветному магазину, где можно купить спиртные напитки. Там было всё! Пиво разных марок и напитки покрепче. Самое лёгкое пиво стоило два евро за пол-литра, чем крепче, тем дороже. С того самого дня я узнала сюда дорогу и иногда вечером покупала по баночке, а в тот день выбрала красивую бутылку виски для Мухаммеда и пошла на его стройку. Интересное дело, ни разу не пришлось увидеть здесь кошек или собак, будь хоть домашние хоть уличные.

Поднималась в гору медленно, где по визуальным ощущениям находилась стройплощадка Мухаммеда. Встречные прохожие здоровались со мной и улыбались, я делала то же самое. БОльшая часть мужчин имели белые и длинные мусульманские одеяния. Приветствие «Бонжур! Се ва?» означало «Привет! Как дела?», отвечать надо было «Се ва!». Постепенно стало прохладно, я наслаждалась тенью от раскидистых крон странных деревьев, к тому же небо там всегда завешено тучами, даже иногда накрапывал дождь.

Меня удивил резкий запах какого-то растения, посмотрела по сторонам и увидела странную пальму с большой жёлтой шишкой в середине.

 

Вместе с листьями была метра два в высоту, само жёлто – оранжевое соцветие около 50-ти сантиметров, находилось оно в пределах досягаемости и издавало странный запах.
Нельзя сказать, что это аромат, но и неприятным он не был, просто ни с чем не сравнимый сильный запах. 
Хозяин ближайшего дома назвал пальму Sanga podro unga и даже вынес на ладони муку из её плодов, которая идёт на пирожки и лепёшки. Позже это растение встречала повсеместно, определяя его по запаху, который распространялся далеко от дерева. 

Только вернувшись домой в Россию, узнала, что пальма называлась Цикас, древнейший представитель растительного мира, можно сказать его прародитель. Со времён палеозоя пальма существует в своём первоначальном виде! Я не знаю, в какой период палеозоя она появилась, даже если в последний, то ей около 300 млн. лет! Вот это пальмочка! Встретить её можно только в немногих ботанических садах мира, да и то в не цветущем виде, но когда она зацвела у нас во Владивостоке в приближённых условиях, то это стало всемирной сенсацией. А тут вот она! Фотографируй, трогай и даже нюхай! К тому же не искусственно выращенное дерево, а в своей естественной среде обитания.

 

Цикас растение не понятное, его считают родственником сосен и ёлок из-за большой шишки, наверное. Точно, ёлкой пахнет! Как сразу не догадалась? Наверное потому, что глаза перед собой видели далеко не ёлку. Но и к семейству саговых пальм приближён. Его даже ещё называют саговник. Растение двудомное, это значит, существует и женская и мужская особь. Именно у мужской пальмы высокий цветок-шишка, 

 

а у женской цветок более приземистый и рыхлый.

 

На лепестках женского цветка по самому краю вспучиваются почки, 

 

они растут, становятся зелёными, потом коричневыми, сами размером с маленькие зелёные яблоки. 

 

Для почки, совсем не мелкого калибра! Я запечатлела все этапы созревания цикаса. Зрелые почки собирают и разламывают. Внутри замечательная саговая мука для печева. Вот такое удивительное растение встретила здесь, и ёлка и пальма одновременно. Живёт цикас 1000 лет, растёт крайне медленно, один маленький листочек в год. Поэтому эти пальмы никогда не имели пожухлых листьев и всегда выглядели нарядно. По форме крона напоминала полузакрытый бумажный кулёк, а в его середине оранжевое чудо природы. 



Цветёт пальма раз в 40 лет. Когда я всё это узнала, то поставила себе 5 баллов за удачу, уже ради этого стоило лететь. Эндемики с Комор встречаются только что на Мадагаскаре, на островах нет змей и ядовитых насекомых, если не считать комаров, иногда малярийных.

[Tamarita]

Тут я с этой пальмой закружилась, чуть про Мухаммеда не забыла. Распрощалась со всеми, кто вместе со мной её рассматривал, и снова в путь двинулась, пообещав мужчинам в гальабие зайти на обратном пути. Длинные белые гальабие наряд мусульманский,

 

а истинный костюм коморца представляет из себя подобие яркой цветной пижамы, но по боковому шву брюк украшен продольной бахромой. 

Строительный комплекс я нашла, местные крестьяне провели через лес и вывели на крышу одного из домов Мухаммеда.

 

Рабочие сразу издалека руками замахали в знак приветствия, а потом сам Мухаммед появился и позвал меня жестом. На крыше грелись агамы мванза, такие ящерицы с оранжевой головой и хвостом, само тело серое или голубое. Они вообще тут повсюду. Гуляли по улицам, ходили по оградам, стенам домов, по деревьям, по всей территории острова. Эти ящерицы целыми семьями грелись на камнях, очень хитро выбрасывали взад-вперёд голову в случае опасности и пристально наблюдали за пешеходами. 

 

Осторожно спустилась с крыши, не на лианах конечно, а по пристроенной лестнице. У Мухаммеда были посетители с кучей документов и вели деловые беседы. По случаю моего появления, дела отложили, кофе приготовили. Сразу сообщила своему спасителю о багаже, он радостно пожал мне руку, как будто бы в этом была моя заслуга. Тут я осмелилась впихнуть ему в руки пакет с презентом. Заглянув в него, поблагодарил и заявил, что он мусульманин, спиртное совсем не употребляет и вообще ему ничего не надо дарить. Всё, что он делал, делал из человеческих побуждений. Если что-то надо будет ещё, он также поможет без слов. А эти виски предложил подарить своему другу. Представляете, каково мне было! Я утвердила их во мнении, что в России только спиртные напитки и умеют преподносить.

Его товарищ ёрзал на стуле и хихикал, потирал ладони, приговаривая:

- Оооо! Мухаммед большой муслим, а я – маленький, я всё пью!

Он просто разрядил обстановку, удивляясь, что я из России и бутылка виски перекочевала в его портфель. Я не умею делать презенты, я не умею их выбирать. Я умею делать только глупости. Ругала себя долго, пока не забыла. 
Мухаммед принёс из дома пирожные, мы пили с ними кофе, вечером он с другом привёз меня в отель. Я показала своё новое место жительства, на случай какой-либо надобности, после этого мы расстались. Больше Мухаммеда не встречала. Я благодарна своей фортуне, что встретила в столь дальнем и длительном путешествии замечательных людей.

***
Ещё одна встреча стала для меня полезной, но опять же не последней. Как то днём гуляла по одной из мечетей Вендради. Она находится совсем рядом с площадью Европы. В городе была такая сильная жара, что территория мечети показалась просто спасением. Здесь было удивительно прохладно и многие жители Морони спасались тут от пекла. Я делала фотографии и наслаждалась прохладой.

 

Заметила, что за мной ходит человек в форме охранника и бейджиком на груди. Подумала, что я нарушила какие-то правила и спросила об этом. Саид, как звали молодого человека, действительно оказался охранником соседнего с мечетью офиса, а за мной ходил из любопытства. Видно было, что он гордился своей должностью, особенно бейджиком, который не снимал даже в свободное от работы время. Как я об этом узнала? А очень просто, он предложил на следующий день показать мне много интересных и полезных мест, отказаться бы было глупо, я согласилась и пришла на площадь Европы другим днём. Саид меня ждал после работы, а бейджик так и продолжал красоваться на его груди.

 

Вместе мы отправились в туристическое агентство, где его сотрудники выдали мне подробную карту острова, нужную информацию на французском языке и ответили на все мои вопросы. В общем, завтра я собралась ехать на Солёное озеро. А в тот день ещё гуляли по городу,

 

ходили на стадион, узнала, где находится стоянка такси, идущих в сторону южной части острова, а в сторону северной его части такси уходят с рынка Воловоло. Оказалось, что кроме такси существовали ещё маршрутные автобусы, хоть их не так много, но они были. С учётом того, что в коморских деревнях негде заночевать, как, например, в Танзании или Кении, где каждая деревня из трёх хижин имеет гостевой дом, то путешествовать по острову лучше всего с возвращением всякий раз в Морони. Расстояния здесь не большие, и труда это не составит.

Саиду вынесла личную благодарность и распрощалась у отеля. Удивило то, что человек совсем не смеялся, даже почти не улыбался. Не зря его взяли охранником! А может быть тот бейджик мешал посмеяться от души? Надо было держать лицо, как-никак документ! Даже мне в присутствии Саида, смеяться было стыдно.

На утро встала в пять утра. Кромешная темнота ещё на улице, а в номере и подавно. Ведь на Коморах свет давали в определённые часы, с шести вечера до двух утра и с десяти утра до двенадцати дня. Всё остальное время электричество отсутствовало. Но в отеле имелась солнечная батарея и от неё можно было пару часов пользоваться тусклой лампой в случае надобности. Хотя по утрам эта лампа, иссякнув, уже не зажигалась, поэтому оставался только свой фонарик. Оделась при фонаре. Спать хотелось жутко, но и на озеро надо было попасть. Ехать предстояло в местечко Бангва Куни, маршрутки туда идут с автостанции EGT, а находилась она далеко. Разбудила дежурного, открыл и закрыл за мной дверь. В городе полная темнота, только проезжавшие мимо машины разреживали коморскую ночь.

 

Когда пришла на EGT, то ни какого транспорта там не оказалось, лишь только два бездомных человека сидели на кафельном крыльце частного освещённого дома.
Присела рядом, что б не стоять в темноте. Бездомные сразу оживились, французский грамотно говорили, иногда цепляли коморский, и всё это дополняли жестами. Подумала: «Впечатление произвести пытаются, а зачем? И так всё ясно». Но людей не обидела, всё про автобус спрашивала. Сказали, ждать рядом с ними, автобус придёт и они его хоть на скаку остановят. Смотрю, рассвет уже забрезжил, а автобуса даже не слышно. Вот уже и восемь, и девять часов, бездомные совсем заволновались, у всех проезжих водителей спрашивали, куда делся автобус до Бангва Куни. Оказалось, что забастовка продолжалась и снова транспорт из Морони не ходил. За несколько дней в стране я научилась терпеть, принимала всё за естественно происходящие события. Поэтому терпеливо поплелась обратно в отель, а бездомным на прощание воздушный поцелуй послала. 

В десять утра легла досыпать прерванный сон. Я знала, что днём транспорт пойдёт по всем направлениям, как обычно, но хватит ли мне половины дня на самостоятельную экскурсию, оставалось загадкой. К тому же приехать обратно может не получиться, автобусы просто встанут в какой либо деревне и будут стоять двое суток, а отелей в деревнях нет. Поэтому старалась уехать утром, что бы ещё и вернуться. 

Значит, не повезло. Ну, хоть высплюсь. Это же просто блаженство, спать ещё прохладным утром, когда ночные комары уже сдохли, а дневные ещё не родились. Кстати, комаров на Коморах хватает! Ну вот, крылатая фраза получилась. А комаров правда тут хватает, даже малярия совсем не редкость, но в отелях имеются москитные пологи, на них вся надежда и на гвоздичное масло, которое везде возила с собой.

Спать не долго пришлось, снова Ортез постучала в дверь, заявив, что ко мне пришли. Жутко не довольная, вышла на террасу. А там Саид с бейджиком пришёл и серьёзно поинтересовался моей поездкой на озеро. Когда узнал, что не было транспорта, предложил поехать туда на такси. Задумалась и спросила о цене. Оказалось, что вся моя поездка в три разных места, на озеро (Le lac sale), к Черепашьему острову (La plage de ponte des tortues) и к Каменному дракону в деревне Ивани обойдётся примерно в 60 евро, поэтому сразу засобиралась. Саид пошёл искать такси, а у меня сон, как рукой сняло. Быстро собралась. Ортез приготовила кофе со сладкими коржами, и я уселась трапезничать на террасе.

Ортез готовила завтраки в пансионе за отдельную плату, я пользовалась иногда ими. С обедами не получалось, всякий раз днём находилась где-нибудь вне дома. В рестораны не ходила, а если и случалось зайти, то больше чашечки кофе и холодного напитка ничего не заказывала. Да кто туда вообще ходил? Несколько приличных ресторанов в городе постоянно оставались пустыми. Зато по вечерам, по мере того, как садилось солнце, начинали работать все имеющиеся в Морони мангалы, жаровни и примусы. Не только в районе рынка Воловоло, но и повсюду на улицах народ жарил куриные крылышки. Почему именно крылышки, сказать сложно, да и не очень я задумывалась. Крылышки, так крылышки! Самый популярный продукт на Коморах! К ним давался в придачу соус из маниока с чили. Эта совершенно не обыкновенная приправа была настолько вкусной, что я могла бы покупать только её, даже без крылышек.

Свой рацион разбавляла жареной рыбой, которая в пять раз дороже крылышек, а всё потому, что рыбаки занимались частным ловом. Рыбный промысел здесь не развит. К рыбе и курице предлагали жареный плод хлебного дерева. Его очищали, резали дольками и бросали в кипящее масло. Как только дольки покрывались хрустящей корочкой, их выхватывали со сковороды и в дуршлаг, что б масло стекло. За этим продуктом всегда была очередь. Я не понимала, почему народ не жарил хлебный плод у себя дома, хотя его все просто обожали. Оказалось, что для его приготовления требовалось много масла, а это не каждому по карману. Все продукты готовили на углях, выстроившись в ряд по главной улице, которая являлась ещё центральной городской дорогой и проходила сквозь Морони.

Манго, ананас, авокадо каждый день были моём рационе в виде десерта. Поговорим об авокадо! Четыре года назад задала задачку на одном из ресурсов. Что такое авокадо? Фрукт или овощ? Никто не ответил. Можно сказать фрукт, ведь подслащённые коктейли из него необычайно вкусны и калорийны, растёт к тому же на дереве, как положено фрукту, хотя не сладкое. Можно сказать овощ, ведь его добавляют в салаты с мясом и яйцом, но овощи на деревьях не висят. Значит, ни то и не другое. Авокадо орех! Он растёт на дереве, имеет внутри косточку, совсем не сладкий, кожура жёсткая, а растительные жиры только в орехах и бывают. Ещё их называют аллигаторова груша, но не потому, что их аллигаторы обожают, а потому что кожура зелёная и шершавая, как кожа аллигатора, а грушу напоминает по форме.
Тогда, как назвать плод хлебного дерева?

 - а ещё такой фрукт, мне кажется, что я ела именно его, он сладкий и нежный внутри. Не ошибиться бы!

Ну, это ладно. А вот на нашей террасе жили две маленькие изумрудного цвета ящерицы. Они совсем не боялись людей, взбирались на мой стул, где я сидела, трогали мой поднос, с которого кушала. 

 

Изумрудные ящерицы целовали друг друга прямо на кафельном полу, почти не стесняясь нас. Они имели двух крошечных деток по два сантиметра ростом. Детки жили внутри светящейся рекламы у самых ламп, где была несусветная жара. Они бегали по внутренней стеклянной стенке и ловили насекомых, залетевших на свет. Наблюдать за ними было интересно. Как только их родители додумались выбрать такое правильное место для своей семьи?

[Tamarita]

***
Едва я покончила с завтраком, вернулся Саид, доложил, что сторговался с таксистом за 40 евро на оставшихся полдня разъездов. Запаслась водой, коржиками на всю компанию, и отбыли на север острова. Сколько бы я не смотрела на природу Комор, мне всегда было этого мало.

 - всякий раз проезжала мимо этих двух обнявшихся гор и фотографировала, как в первый раз.

Мы ехали высоко над океаном. Внизу бирюза его вод сияла не естественным цветом.

 

Пенистая кромка волн катилась к чёрным берегам и яростно бросалась на скалы. Яркое солнце в бесцветном небе полыхало жаром.

По другую сторону чистые, изумрудно-зелёные горы, поросшие травой, были укрыты чёрным небом. 

Пальмы! Куда ни глянь они повсюду, внизу у моря и над нами по склонам. Пальмы подступали вплотную к дороге, создавая желанную тень.



Буйная растительность ползла по асфальту под колёса, заглядывала в окна. Ехали не долго, может час, а может полтора, но когда вдруг неожиданно встали, то в первые мгновения даже не поняла, что это?
Буквально в пяти метрах от дороги увидела зелёное - презелёное озеро!

 

У меня даже с английским начались проблемы! Раздвинув кусты руками, встала на узкой кромке вулкана не шевелясь.

 

Внизу, в самом кратере, сверкала озёрная гладь зеленее зелёного! Ни единой волны, ни единого шевеления. Вулкан на берегу океана! У его подножия раскинулось синее море, жёлтый пляж был совершенно безлюден.

 

Потрясение! Истинное потрясение! Вспомнились озёра Келимуту в Индонезии, тогда я так же была ошеломлена. 
Солёное озеро действительно солёное, его уровень выше уровня моря, плескавшегося у подножия. 

 

Мне хотелось обойти весь кратер, но я была не одна и это как-то напрягало. Вокруг вулкана простирались чистые долины, 

его внутренние склоны заросли лесом, сыпучая шлаковая кромка была скользкой, осторожность здесь необходима.

 

Мне так хотелось пройти по долинам и спуститься к одинокому пляжу, что даже сердце заныло. 

Для этого требовался бы не один час, а может быть даже целый день. С грустью покидала озеро, не успев насладиться им вдосталь. 

Я даже не предполагала, что снова попаду сюда одна, что бы исполнить мечту.

 
После озера отправились в д. Ndroude, где по рассказам Саида есть остров, похожий на черепаху, но сам там никогда не был. Водитель не знал дорогу и спрашивал её у редких прохожих, потом посадил местного мальчишку в качестве проводника. Я просто диву давалась, что столь простые вещи у людей вызывали полное замешательство. Было ясно, как белый день, что дорога одна и ехать надо по ней до деревни, а там спросить у жителей про поворот в сторону моря. Наверняка будет только один путь. Столь малочисленное население деревень не станет топтать по нескольку дорог, там этого просто некому делать! Водитель и Саид были какие-то беспомощные и растерянные. В пору было идти пешком без них, но мужчины не захотели ждать меня в деревне.

Снова в машину сели и по лесной дороге поехали. Баобабы – великаны тут росли.

 

Жуткая глухомань! Дорога травой поросла, корни деревьев на ней переплелись. А потом на поляну голубых цветов выехали. Бабочки оранжевые повсюду порхали, высоченные пальмы шумели кронами, а сквозь них океан просвечивал. Я туда, к нему, прямо по поляне цветов. Они густо росли, поднимаясь до самого пояса. "Змей нет, не бойся!", - мелькала мысль. 

 

Выбежала на жёлтый берег и просто застонала от счастья!

 

Прямо напротив меня в океане расположился почти игрушечный островок с шестью кокосовыми пальмами. Он оказался прелестным! 

При каждом порыве ветра пальмы встряхивали своими кронами, словно девицы волосами.

 

Я смеялась и радовалась, как получалось, оставив своих друзей у машины. Был отлив.

 

Ноги проваливались во влажный песок, 

 

чайки кружили над водой.

 
Плотной массой они стояли у самой волны в ожидании мальков. 
Их было столько, что взлетая, закрывали солнце, создавая тень. Я никогда не видела столько чаек сразу! 

 - фото сделаны во второй приезд, птиц уже было меньше.

Я махала руками и бежала вслед за ними. Чайки кричали и взлетали, я снова бежала, пока эмоции не улеглись. 

 

Даже Саид улыбался. А остров настоящий, только малюсенький,  во время отлива до него можно добраться по лавовому мосту, который оголял океан и чёрные глыбы просвечивали под тонким слоем воды.

 
Я была безмерно счастлива, исходила берег, но искупаться побоялась. В прибрежных водах много акул и акулят, которые обожают охотиться среди камней.

Возвращаясь в Морони, заехали ещё в одну деревню, под названием Ивани. Это даже не деревня, а один плетень, не весть кем установленный вдоль асфальта. За плетнём тропа через пальмовую рощу, а за рощей гигантские камни, выложенные природой последовательно. Уходили они на километр по берегу и напоминали гребень дракона. Череда скал заканчивалась у воды самым огромным монолитом, напоминающим голову того самого дракона. Эта каменная гряда видна издалека, даже когда едешь по дороге, она маячит впереди, то исчезая, то вновь появляясь. 

Тот день мне принёс истинное наслаждение, а я-то думала, что восторгов не будет. По возвращении рассчиталась с водителем и Саиду дала 10 евро за компанию. Он явно не ожидал, даже отпрянул, а когда понял, что это плата за услугу, то улыбнулся второй раз за день. С того самого момента вошла во вкус и совсем перестала сидеть в Морони. Каждый день куда-то ехала, или шла. Активно пользовалась маршрутным транспортом, такси, а то и просто ходила пешком в недалёкие деревни.

[Tamarita]

Деревень в окрестностях Морони было много.

Сообщение отредактировал Tamarita: 14 марта 2016 - 22:05

[Tamarita]

Посёлок Итсандра к северу от Морони имел свой маленький, но замечательный пляж.

 

Туда я ходила пешком, успевая по пути сделать интересные фотографии и всякий раз увидеть что-то новое для себя. 

 - хороший улов

Что бы сократить путь, шла через старую арабскую деревню с узкими проходами и затенёнными переулками. 

В первый раз мне показала дорогу женщина в цветных одеждах, любезно проводив к берегу.



Пляж был ухожен и чист, тут я купалась с огромным удовольствием. 

 

Каждый день прямо на воде собирались рыбаки на лодках и проводили общее собрание на тему: «Куда сегодня отправиться на ловлю рыбы».

 

В ресторан на берегу приезжали обедать французы, но никто из них не лез в воду, лишь только местные мальчишки кувыркались в волнах. Этот пляж стал для меня запасным вариантом, когда развлечений не оставалось.

 

Отель с одноимённым названием «Итсандра» расположен между самим посёлком и Морони, он является гордостью коморцев. Ещё совсем новый, сразу из аэропорта сюда привозят всех иностранцев, будь то правительственная делегация, или редкие туристы – пакетники. Отель имеет свой маленький пляж шириной в пять метров, но с кристально чистой водой. Странным образом намывает здесь жёлтый песок в одном и том же месте среди камней, этот маленький кусочек берега никогда не размывается.

***
В 12-ти километрах к югу от столицы расположена деревня Икони.

 

Интересное с исторической точки зрения и очень красивое место. Стоит деревня на берегу у подножия отвесной скалистой стены.

 

 

Омывается лазурным морем и шелестит пальмами. Узкие песчаные полосы берега выходят в море меж чёрной лавы. 

 

 
По ним рыбаки затаскивали и спускали на воду свои лодки. Вода красками играла, песочек контрастно просвечивала.

 

Домики в арабском стиле, прижавшись друг к другу, создавали узкие улочки. Тут строится самая большая мечеть в стране. 

 

Здесь же стоял бывший дворец последнего султана Коморских островов Saida Ali, который проживал в нём до 1973 г.

 

Султан много сделал для страны, народ его любил. Могила повелителя находилась на территории дворца.

 

После этой деревни случился запоминающийся эпизод моей личной жизни о том, как не красиво быть обманщицей и как обман влечёт за собой обман. Хотела не рассказывать, но решив, что меня уже ничто не сможет скомпрометировать, рискнула. Поэтому выделю его звёздочками для тех, кто захочет пропустить эту часть.

***
Возвращалась в Морони снова пешком. Меня нагнала машина, водитель настойчиво предложил подвезти. Отчего ж не сесть? Путь далёк, уже сумерки, а не одно такси не подбирало. Они все были заполнены пассажирами. Ещё подумала, что, если вдруг водитель захочет «жениться», то назначу ему встречу за Парламентом, где бездомные на скамейках живут. С такими мыслями и села. Это был Ноно на зелёном «Рено». Сразу про мужа спросил, сказала, что в отеле ждёт. Поговорили про Икони, откуда был родом сам. Вышла я у Воловоло поужинать, пообещав явиться завтра на встречу за Парламентом. В тот момент мне надо было красиво уйти!

Каково было моё удивление, когда через пару дней проходя мимо Парламента, меня вдруг позвали по имени. Это был Ноно. Заявил, что ждёт меня там уже два дня. Мои глаза были полны ужаса! Я совсем не была готова к встрече, действительно верила, что второй раз этого человека не увижу. Единственно, что могла в этом случае сделать, так только извиниться. Видимо я очень глупо выглядела и Ноно, не выдержав, рассмеялся. Всё оказалось просто. Он там работал. Журналист центральной газеты, политический обозреватель на телевидении и т.д. и т.п. Мне было стыдно.

Снова про мужа спросил. Опять ответила, что в номере ждёт. Ноно поинтересовался о его здоровье, не инвалид ли он? Мне было ужасно стыдно. Меня разоблачили. Нет бы, повернуться и уйти, показав ему спину. Но я никогда не могла этого делать, надеясь, что любой мужчина поймёт ситуацию сам и совсем не заслуживает дерзости за внимание к женщине. Он дал свою визитку, я обещала позвонить. Думаете, я позвонила? А зачем? В помощи не нуждалась, путать свой план не собиралась.

Тут вскоре беда случилась, мой фотоаппарат не правильно сработал и отформатировал карту памяти. 3000 фото исчезли в один миг! Чуть фотоаппарат не уронила, потом две ночи не спала, даже аппетит пропал. Вся Эфиопия, кенийская Момбаса и Коморы пропали невозвратно. Как будто не было тех полутора месяцев в моей жизни. В Эфиопию уже не вернуться, а вот Коморы ещё можно повторить. Неделя оставалась на всё. 

В общем снова начала собирать утраченные фото. Морони, Итсандра, Икони… . Икони! 
Ждала такси на выезде из столицы, а они все полные шли. Мне помогали люди на остановке, они кричали проходящему транспорту: «Икони! Икони!» и показывали на меня пальцем. Ничего не получалось. Тут вдруг подлетело зелёное «Рено», а за рулём Ноно! Я чуть сознание не потеряла! «Да он меня до инфаркта доведёт!». Но быстро сообразила, что именно сегодня понадобится его помощь. Смотрю, не злой, из машины вышел. Спросил, зачем снова в Икони собралась. Первый раз за всё время сказала ему правду, что фотографии загубила, его визитку выбросила, и звонить не собиралась. А после этого выпалила, что в номер никого не приглашаю. Ноно сказал, как отрезал, что в номер даже не собирался. Тут я обрадовалась и попросила отвезти меня за 10 евро в Икони и обратно, иначе мне не уехать.

После этого с лёгкостью на душе, села в машину. Я освободилась от тяжкого бремени собственной лжи и весело заговорила. В Икони с водителем здоровались все, стараясь заглянуть в кабину. Фотографии снова были добыты, даже с избытком.

 

Красивый зелёный вулкан обнаружила благодаря Ноно,

 

он показал пресное озеро с водоплавающими птицами на самом берегу моря. Перешеек между ними был 10-15 метров!

 

Как всё интересно в этой стране! 

 

Икони была резиденцией последнего короля (султана).

 
Когда вернулись в Морони, то Ноно предложил завтра поехать на плато Dibwani, где огромное количество фумарол украшали ландшафт. Конечно, поеду! Мне предстояло заплатить за бензин, а ещё за сегодняшний проезд.

[Tamarita]

Утром Ноно приехал без опоздания. Заправились водой и бензином, положила в сумку коржики и поехали. Где-то за аэропортом свернули на просёлочную дорогу в центр острова. Потянулись отдалённые деревни. 

 

При виде зелёной машины Ноно, люди преграждали дорогу и не пропускали нас. Он выходил, устраивал собрания, произносил пламенные речи. Я в это время обходила живописные окрестности. 

 - ничего особенного

 

 - беседка в арабско-коморском стиле

 

Вскоре эта его пропаганда в массы мне надоела. Я соизволила поинтересоваться деревенскими митингами, оказалось, что журналист Ноно баллотировался в мэры города на предстоящих выборах и просто попутно проводил избирательную кампанию. 

Я возмутилась. Аферист! Срочно потребовала ехать на плато Дибвани, как было договорено с самого начала, к тому же целый бак бензина ему уже залила. Но он не спешил, хоть и обещал. Поднимались вверх по пологому склону, дорога была просто ужасающей. Старый асфальт весь в выбоинах и ямах, казалось, что отсюда не выехать, но я готова была вытерпеть многое ради созерцания необычного места. Наивно думала, что в середине острова люди не живут, а оказалось ещё как живут! Здесь тоже были деревни, фруктовые сады и зелённые террасы по горным склонам. Здесь была земля! 

 

Приехали, не знаю куда. Сарай из досок у входя в узкое ущелье. Кругом одни заросли.

 

 

Оказался цех по разливу минеральной воды «Картала» с одноимённого вулкана. Тут проводник нашёлся из встречных – поперечных. По ущелью полезли. Вокруг замшелые камни и такие же деревья, вода по стенам сочится, как в Лукоморье. 

 

 

Трубы для доставки воды с самого вулкана тянулись, через них лезла, думая, что дальше только интересней. А дальше были закрытые бетоном колодцы и только сплетения труб и трубочек. 

 

Я люблю такие глухие места, но мне надо плато Дибвани. Проводник запросил денег и Ноно приказал заплатить. Тут я взорвалась, что сама буду решать, кому и за что платить. Пока не увижу плато денег не дам.



 

Снова обещания, смена провожатого и пошли пешком вверх. Три километра по живописному серпантину под сенью раскидистых крон могучих деревьев. 

 

 

Вышли на травяные вершины гор, на само Plato de la grin.

 

Трава выше головы, она моментально смыкалась за спиной впереди идущего ходока.

 

Везде обработанные участки террас.

 

 

Всё бы было хорошо, если б ещё и Дибвани показалось. Но его не было. 

 

Я требовала Дибвани, на что Ноно ответил, что это и есть Дибвани по-коморски. Моему возмущению не было предела. Как он смел мне врать? Неужели думал, что я не видела этого места на фото? Но факт оставался фактом. Он нагло врал и спорил. Разразился скандал, проводник сбежал. А потом вдруг Ноно сказал, что Дибвани далеко, а здесь его избирательный участок, и в преддверии выборов ему некогда ездить по моим глупостям, да и вообще он очень устал. У меня не было слов. Значит он приехал к своим избирателям за мои деньги и притащил меня в совсем не нужное место. Круто! Быть ему президентом!

Так я заплатила за свой обман, хотя степень тяжести была разной. Обидно? Конечно, обидно. Выехали на центральную дорогу молча, молча доехали до аэропорта. Я не хотела его видеть и вышла у полицейского поста. Было жалко затраченных сил и средств, а особенно рассыпавшихся в прах ожиданий. Как человек, занимающий видное место в стране, может быть подлым? Неужели подлость соизмерима занимаемой должности? Я не хотела в это верить.

[Tamarita]

***
Встречи и знакомства происходили каждый день.

 

Одни были серыми, мимолётными, не запоминающимися, как ничего не значащие мгновения.




 

Другие встречи яркими, как звезда, оставляли след подобно хвостатой комете,

 

не важно, как они заканчивались, но оставались в памяти надолго.

 

 

Однажды вечером возвращалась к себе на террасу, где меня ждала Ортез. Вдруг услышала:
- Здравствуйте! Вы русская? Я хочу поговорить. Едва Вас догнал. Иду за Вами давно.
Остановилась, заинтригованная чистой русской речью в столь далёкой стране. Когда обернулась, то увидела не высокого молодого человека, аккуратно одетого в европейскую одежду. Он абсолютно грамотно говорил по – русски, имел манеры аристократа, являлся бывшим выпускником Политехнического Университета г. Санкт-Петербурга.

Звали его, предположим, Карим. Возможно, я соскучилась по русской речи и жутко обрадовалась, получив возможность поговорить на родном языке. Не долго думая, пригласила его на нашу террасу, ведь в Морони совсем негде остановиться для беседы, или присесть. Оказалось, что он знаком с семьёй Ортез и учился вместе с её супругом! Даже жили с ним в одной комнате. Получился вечер воспоминаний. Мама Ортез рассказывала, как десять лет назад отправляли их на учёбу в Россию.

***
Карим в школе был отличником. После её окончания, к ним домой пришёл министр образования. Он предложил продолжить обучение в России. Средств не было ни у государства (их нет и сейчас), ни у семьи. Министерство выдало направление для учёбы и отправило в Политехнический Университет Санкт-Петербурга все необходимые документы будущего абитуриента Карима. Его отец по такому случаю продал единственное достояние семьи, землю предков. Умер, не дождавшись сына домой.

А тогда его собрали в дорогу. Товарищ Карима не имел свидетельства отличника об окончании школы, но его мама работала секретарём у самого президента. Благодаря её заботам, тоже смогла отправить сына в Россию приобретать знания.

Учитывая то, что на Коморах нет нашего представительства, визу, для въезда в страну, надо было получить на Мадагаскаре, ближайшем государстве, где имелось консульство России. Ближайшим его можно назвать только взглянув на карту, а для не богатых каморцев лететь в Антананариву совсем не близкий путь, к тому же не дешёвый. Друзья полетели до Каира с надеждой получить там нашу визу в Российском посольстве. Чемоданы сдали в багаж, но в аэропорт Каира они не пришли. Оба друга остались без вещей и без оригиналов документов. Только паспорта и деньги имели на руках. В российской визе отказали, заявив, что взять её должны были в Антананариву на Мадагаскаре. Тупик. Месяц жили в Каире у земляков - студентов. Каждый день ходили в аэропорт смотреть багаж. Благо копии документов были высланы ранее на место учёбы. Чемодан друга дождались, а у Карима он исчез навсегда. Звонили в свою страну, улаживали визовый вопрос. Оттуда родственники звонили в Антананариву, потом с Мадагаскара звонили в Каир. Визу дали. За месяц кончились остававшиеся на дальнейший билет деньги. Кариму пришлось обратиться к двоюродной сестре во Францию, она быстро выслала. 

Прилетели в Москву, благо ещё тепло, начало сентября. Их ждали месяц назад, а в тот день никто уже не встречал. Почти сутки сидели в аэропорту, думу думали. Русский язык не знали, в мегаполисе не ориентировались, а метро, это вообще высшая математика! В справочном бюро подсказали телефон Международного студенческого центра. Позвонили. За ними приехала сотрудница и доставила в общежитие для иностранцев. Заселили на сутки в комнату вместе с не знакомым арабом. Боялись его очень, даже не разговаривали, будучи уверенными, что это террорист. 

Утро дождались. Неизвестный мужчина забрал у ребят паспорта и приказал ждать его с билетами до Санкт - Петербурга. Этого человека не было очень долго. Решили, что он не придёт, пошли искать ту самую сотрудницу центра, которая их привезла из аэропорта. В Москве! Заблудились. Друг вспомнил, что оставил кошелёк с деньгами на столе в комнате общежития. Едва нашли обратную дорогу. Кошелёк был на месте, и человек с билетами их везде искал. Именно он посадил ребят на поезд, а уж в Санкт – Петербурге их встретили. На занятия друзья опоздали, но нашлись. Политех и Коморы облегчённо вздохнули, совсем уж с ног сбились в поисках! 

***
Карим грыз гранит науки по-настоящему. Был одним из лучших студентов своего факультета. Грамоты, дипломы получал на счёт «раз-два»! Через пять лет закончилось действие паспорта. Выехал к себе в страну для обмена документа на биометрический, а виза российская стояла в старом паспорте. Возвращался обратно через Стамбул и был задержан именно по этой причине. Транзита не получилось. Его депортировали в Кению. Три дня жил в зоне аэропорта. Когда решил выйти, наконец, в страну, то был задержан за беспричинное и длительное нахождение в транзитной зоне. Ничего не оставалось, как звонить своему консулу. Тот приехал и вызволил из ситуации. Карим заплатил за кенийскую визу, а потом был доставлен в квартиру дипломата. Прожил у него месяц, порядком надоел, а ответа из нашего посольства о заявленной визе не было. Там о нём просто забыли.

В один из дней, потеряв терпение, решил туда ехать сам. Вышел на улицу. Через 15 минут его задержала полиция за просто так, что б денег заработать. Он оказался не один. Нескольким молодым парням надели наручники. Кариму и ещё одному кенийцу не хватило наручников, их сцепили одними за одну руку. Второй рукой достал телефон и снова позвонил консулу. Тот приехал в полицию, дал денег и выкупил своего подопечного. В российское посольство Карим всё-таки попал и прорвался вне очереди к нашему послу. Отчаяние было таким, что даже не помнил точно, что говорил, чем мотивировал. Визу поставили в новый паспорт. Снова сестра французская денег на билет прислала. На занятия в университет опоздал, но с учётом того, что был лучшим в учёбе, Кариму всё прощали. Выступал на научных конференциях со своими работами, окончил магистратуру.

Он не только в учёбе преуспевал, ещё был замечательным футболистом. Организовывал турниры, футбольные встречи, играл в команде «Летучий голландец». В общем стал гордостью своего учебного заведения. Вечерами подрабатывал инструктором в фитнес - центре и в компьютерном офисе. Ну, а друг что? Того отчислили на последнем курсе за неуспеваемость. Даже паспорт не пришлось менять.

Друг вернулся на Коморы. Его мама прекрасная женщина, и это правда. Я понимаю её материнские чувства. Она устроила для сына хорошую работу, за которую платят деньги в других государствах. Сопряжено это с командировками. Карим же остался в Санкт-Петербурге.

Ещё в России Кариму приснился короткий и странный сон. Он запомнил его навсегда. Наш президент вместе с ним стояли на берегу моря в Морони. Президент одобрительно хлопал его по плечу. После этого сна, африканец собрал большой альбом фотографий и вырезок из журналов о нашем правителе. Примером для подражания он стал для него. Карим вернулся на Коморы после магистратуры. Свой альбом бережно хранит до сих пор. Его взяли на работу в МИД страны. Сон оказался вещим.

Этот тернистый путь необыкновенного африканца с Коморских островов, казалось бы, завершился на пьедестале. Ан нет! Четыре года работает Карим дипломатическим сотрудником. Встречает делегации и провожает. Организовывает встречи и сопровождает повсюду сотрудников дипмиссий. Замены, а тем более равных, ему нет. Является переводчиком с пяти языков. Умеет выглядеть презентабельно, преподнести себя достойно. Но за всё время своей работы не получил ни единой зарплаты! Держится он только благодаря чаевым, которые оставляют ему в награду. 

Парадокс? Да. В этой стране даже министрам не платят зарплату! Правительственные машины стоят без бензина, что уж говорить о ремонте? Была свидетелем случая, когда во время сильного дождя на дороге у нашего отеля сломалась машина. Представитель одной из стран, сопровождавший его сотрудник МИДа Комор и водитель машины были вынуждены подняться к нам на террасу. Они бесконечно звонили, водитель убегал под дождь и возвращался. Два часа шёл ливень, а за ними никто так и не приехал. В результате, когда засияло солнце, сами взяли такси и уехали, бросив машину на дороге. Чёрная и блестящая, она простояла на дороге весь день, создавая жуткую пробку.

Ситуация в жизни Карима оказалась сложной, он замкнулся в себе. Хоть и говорил, что имеет всё: дом в два этажа, маму, хоть и больную, любимую работу, хоть и не платят, несколько костюмов для встреч, заказанных во Франции, часы ручные, хороший телефон, солнечные очки, зажигалку вместо спичек и огромное количество подарочных ручек, но я - то видела, что ему плохо. Живёт без друзей и подруг. Никаких праздных бесед, походов в ресторан, только одинокие прогулки по вечерней прохладе, в одну из которых мы и встретились.

Много говорили о политике, вернее говорил он, я только молча кивала. Как разобраться в чужой политике?, если в своей-то ряда не найдёшь! Мало чего я уяснила из рассказа о их султанах и отношениях с французами, которые в стране совсем не желанны. Запомнилось то, что о. Майотт является французским. Вернее имеет двойную власть. Для въезда туда даже коморцам требуется французская виза. Жители Майотта имеют французские паспорта, получают хорошую зарплату, но переселиться туда практически не возможно. Поэтому лодки с нелегалами идут к Майотту, перевозя желающих в погоне за удачей. Перегруз и затопления часты, в лучшем случае предусмотрена депортация на Родину. Люди гибнут в поисках лучшей жизни. Получается так, что французы не желанны, тогда зачем все стремятся на Майотт? Ещё один парадокс!

Люди на островах голодают, с чужих слов, но я этого не заметила, во всяком случае, показалось менее, нежели в остальной Африке. Карим рассказал, что недавним вечером он слышал, как молодой человек просил у соседской девушки что-нибудь поесть, видимо они были знакомы. Та ответила, что сегодня ничего не готовили, но осталась горстка вчерашнего риса. Он просил хотя бы это, иначе умрёт. Девушка вынесла рис парню. К чему это я? К тому, что видимая жизнь коморцев совсем другая. Они не попрошайничают, не сидят у храмов с протянутой рукой, они стесняются бедности и даже её скрывают, но это далеко не признак благополучия.

Карим мечтает о России, хотя это почти не возможно. Денег на билет до Москвы ему не собрать. А те чаевые идут на проблемы семьи, где больная мать и её надо лечить. А ещё есть брат, уникальный математик, этому он учился в Египте, но не смог реализовать себя в своей стране и медленно сходит с ума. Он кричит по ночам и бродит по дому, он просто спать ни кому не даёт. Скажете шизофрения? Возможно. Сколько Великих мира сего страдали от шизофрении не сумев реализовать свой талант?

[Tamarita]

Карим стал нашим гостем, хоть и редким. Мы созванивались предварительно, шли скрытно в алкогольный магазин НИКОМ, покупали пиво и возвращались на мою террасу. В тот магазин ходили все не многие французы со своими женщинами и местные мусульмане без оных. Они набирали спиртное большими хозяйственными чёрными пакетами. Такие пакеты разного размера выдавали всем, что б они не просвечивали и ни один встречный не смог бы догадаться о их содержимом. Но, самое интересное то, что эти пакеты паковались только в магазине НИКОМ, поэтому каждый добропорядочный мусульманин, завидев чёрный пакет в руках соседа, делал соответствующие выводы. Я свой чёрный пакет с банкой пива всегда клала в светлый, что бы о русских плохо не говорили, только о французах. Хотя французы на всех чихать хотели. Пару раз видела их, напившихся в хлам и ни один коморец на них не показал пальцем.

Мы с Каримом располагались на террасе и приглашали Ортез с мамой. Пиво они не пили, молились пять раз в день и не смели осквернить веру ислама. В десять вечера они уезжали, на смену заступал сын хозяйки и вливался в нашу компанию. Я рассматривала наградные свидетельства и дипломы, все фото Карима и альбом о нашем президенте. Мы читали друг другу свои стихи, у него они даже на русском, рассказывали бесконечные истории судеб, наслаждаясь общением. Подолгу засиживались на террасе, пока не отключали свет в три часа ночи. Мне не хотелось, что бы он уходил, но время мчалось, как китайский экспресс. 

Только одно не нравилось Кариму, что я не имела осторожности в передвижении по острову. 

 

Ходила одна по лесам и безлюдным берегам, искушая тем самым не добропорядочных граждан деревень и местных трущоб на ограбление. 

 

 

Негоже женщине одной бродить по глухим местам, да и зачем?

 

 

Их местные девушки себе такого не позволяют. Тут я взорвалась:
- Нашёл с кем сравнить! Зато ваши девушки намажут себя глиной и вульгарной помадой, а потом ныряют в номера с кем ни попадя за 50 евро! Тут параллели быть не может! Нельзя сравнивать не сравниваемые вещи. 

Да, иногда наши разговоры были и такими, даже спорили о нравах местных мусульманок. Как бы там ни было, Карим всё таки признался, что отдаёт мне должное за освоение острова в неспокойное для страны время. Перебои с транспортом случались здесь каждый день.

Что ещё рассказать о талантливом человеке, который постоянно борется со своей судьбой? Даже все его стихи об этом. Ах, да! Футбол!
Я ходила на его футбольные тренировки, что бы отснять лучшие моменты игры, но получалось не всегда.

 

Проходили они два раза в неделю. Никто никогда здесь не фотографировал любительскую игру, поэтому мои снимки стали для мидовцев единственными и очень желанными.

 

А видео смотрели по многу раз, разбирая каждый игровой момент. Карим действительно выделялся среди игроков МИДа, он был лучший. Вполне мог бы стать украшением футбольной команды своей страны, её лидером, а может капитаном, но ответственная работа не оставляла для этого свободного времени. Пришлось отказаться от профессионального футбола и сделать его своим хобби.

Признаюсь. Наверное, впервые за много лет мне было комфортно общаться с мужчиной, отношения были только приятельскими. Никакого компромата. Это я не за себя, это я за Карима! 

Два года назад четверо россиян приехали на Коморы, все были мужчины и их заподозрили спецслужбы в организации покушения на президента. Именно Карим помог им выпутаться из ситуации, засвидетельствовав на допросе своё постоянное с ними присутствие. Парни спешно покинули острова, Карим проводил их до самолёта. После этого я вспомнила историю со своим багажом, странным образом он меня нашёл в отеле, о котором никто не знал. Может я и преувеличиваю, но многие не понятные вопросы так и остались без ответов.

***
Коморские острова отличаются от остальной Африки. Здесь люди другие. Совсем другие. Они стыдливы и ненавязчивы. Они не смотрят на вас, как на инопланетянина, культура, воспитание, такт свойственны даже детям. На этих маленьких островах сошлись воедино разные народы. Коморцы представляют собой сложную многоэтническую нацию, сформировавшуюся из африканцев, мальгашей (малагасийцев), арабов и персидских народов.
Здесь две арабские школы внушают Коран. Не вижу в этом ничего плохого. Только во благо такое обучение. Люблю ездить в мусульманские страны, там всегда порядок и почитание старших. Каким-то внутренним чутьём они понимали, что слово «мзунгу» могло стать для меня обидным, ни разу меня здесь так не назвали, хотя оно существует в их языке, смешанном с суахили. Меня можно обозвать ветреной, влюбчивой, даже изменницей, но мне трудно управлять своими эмоциями. Я снова влюбилась в чужую страну. Простите мне этот грех и не обращайте внимания.

 

 

По Морони гуляла с удовольствием, даже мусорные тряпки на чёрной лаве казались стерильным украшением, как будто специально развешенным.

 

 

 

Есть на Коморах большой пляж в поселении Mоind zaza Mbani, необыкновенно красив и дик. Всякий раз, проезжая мимо безлюдного жёлтого берега, почти из окна вываливалась, на него глядя, но побывать тогда там не пришлось, хотя потом пришлось, но не тогда.
А тогда попала я в Историкогеографический музей острова. Там всё было по-музейному, чётко и на полочках. Под стеклом установлен макет вулкана Картала в разрезе, а за ним целый вулканический пояс, опоясывающий наш Мир.

 

Редкие кораллы, чучела морских обитателей и раковины украшали стенды.

 - мурена

 - череп кита

Мебель ручной резьбы была расставлена повсюду.

 

Музыкальные инструменты местного народа сохранились только в музее.

 

Древняя игра на деревянной доске с семенами называлась Mraha, её я встречала не только в музее, вечерами на городской набережной в неё играли местные жители. 
Знаменитый на островах иланг-иланг представлял из себя сухую траву с нежным ароматом. Она была развешена на музейных стендах, а рядом на полочках стояли стеклянные бутыли с эссенцией из иланг-иланг. Это растение культивируют на Каморах и используют в парфюмерии и фармацевтике. Его цветок замечательно пахнет, он похож на маленькую жёлтую звёздочку. Ароматная эссенция из иланг-иланга продавалась на городском рынке, и охотно раскупалась женщинами. А если смешать эссенцию с кокосовым маслом, то получается замечательный ароматизатор для дома. На пучке сухой травы иланга рекомендуется спать, что бы отлично выспаться.

Старинные фотографии султанов и их семей украшали стены сумрачного помещения. Интересной оказалась история третьего султана Hashima, которого убили отравленной стрелой. А он в момент удара стрелы выдернул её из груди и метнул в своего убийцу. Погибли оба. Ещё одна султанша, оставила памятный след в истории островов, это Фатима, правила она с 1870 г. по 1878 г. Её воспринимали, как мужчину, судя по делам и законам, по её строгости, непоколебимости в решении важных вопросов страны.

Но самым интересным экспонатом стала для меня огромная рыбина, вернее её чучело. Древнейшая кистепёрая рыба сохранилась только у берегов Комор (у островов Индонезии другой её вид) и то лишь, наверное, потому, что совершенно не съедобна.

 

Латимерия или целокант, хищница. 

 - памятник целоканту в Морони 

Её мясо имеет отвратительный вкус и слишком много жира. Ей более 400-сот млн. лет, она за это время совсем не изменилась! Старше динозавров! (Как кстати и осетровые). У Коморских островов обитает около 200 особей. Латимерия умеет стоять на голове, лежать на брюхе, кувыркаться, а я даже заметила, что её ноги-плавники имели суставы, поэтому не удивлюсь, если где-либо прочту, что она ещё и ходит. 

 

В южной части острова Гран-Комор, у поселения Itsundzu, её можно наблюдать и фотографировать с субмарины, максимально опустившись на 180 метров, именно эта глубина является предельной для целоканта. Встретить его в прибрежных водах вполне возможно. Во второй половине дня целокант выходит на охоту из укрытия. Отлов латимерии запрещён, лишь только подводная съёмка. Всё это мне рассказал служащий музея по оплаченному билету в 750 коморских франков.

[Tamarita]

***
Время пребывания на Коморах заканчивалось. На день моего вылета были назначены выборы мэра города, вернее они совпадали с моим отбытием в Кению. За день до этого был предупреждён весь Морони, что загородный транспорт в вскресенье ходить не будет, полицейские посты будут контролировать дороги в целях безопасности на выборах. Вот это да! А мне в аэропорт надо! Тут меня охватила паника. Позвонила Кариму и попросила помочь мне завтра отбыть в аэропорт. Тот сразу согласился, пообещав утром решить проблему с машиной. Как он собирался это сделать, было не ясно. Регистрация на рейс начиналась в 12 дня, толком не выспавшись, встала в шесть утра, что бы заранее начать искать возможность выезда из города. 

Ортез приготовила кофе, выпила его наспех, а потом мы обменялись словами благодарности. Карим появился к семи. Вышли на главную дорогу, а там действительно ни единой машины. Я осталась ждать, а он пошёл искать транспорт. На противоположную сторону улицы подъехали и остановились полицейские, я туда. Оказалось, что ехали они на посты в сторону аэропорта и согласились подбросить меня. Безумно была рада удаче. Попросила оставшихся на дороге людей передать моему товарищу, что я уехала с полицейскими. 

Заплатить пришлось 10 евро вместо одного, как в обычное время, но, зато через полчаса уже была на месте. Солнце к тому моменту поднялось, жара была просто не переносимой, и я торопилась войти в аэровокзал. 

 

Впереди идущий человек резко остановился, чуть его не сшибла, почти уткнувшись в спину. Он развернулся, сверкая взглядом. Али! Тот самый Али, который спасал меня на таможне в день прилёта на Коморы! Это он работал в аэропорту инженером метеорологом! 

Как было не радоваться? Ещё как радоваться! Обнимались, конечно! Потом Али повёл меня к себе на работу в кондиционированное помещение. Там была долгожданная прохлада. Заодно выговаривал, что ни разу не позвонила. Когда ж мне было? Всё дела и все важные! Хотя от Мухаммеда знал новости обо мне. Он устроил экскурсию по метеоцентру. Представил своим коллегам и разъяснил, как они составляют карты для полётов. Было очень интересно, я увидела маршрут моего самолёта до Найроби и, судя по карте, полёт должен пройти в обычном режиме, лишь лёгкая турбулентность заденет нас перед посадкой. 

Всё бы хорошо, но на меня вдруг нашло беспокойство. Я поняла, что стала предательницей по отношению к Кариму, уехала не простившись. Он явится с машиной, а меня нет. Мы с Али стали ему звонить, но трубку никто не брал. Я была расстроена, обвинив себя в поспешности. Хотя не знала, как могли бы сложиться события для меня, не воспользовавшись я случаем. В общем получилось как-то не красиво, хотя всему было оправдание.
Али предоставил в моё временное распоряжение большой зал для собраний служащих, отдал ключи от него и отправился на работу. Там было приятно – прохладно. Достала свой дневник, ручку, подаренную Каримом, и занялась описанием событий последних дней. Потом уснула в кресле, укутавшись в свой плед из чемодана.

В это время происходили интересные вещи. Али рассказывал коллегам обо мне в своём рабочем кабинете, о том, как мы ели баобаб в Момбасе и как он оставлял в залог свой паспорт за меня. Рассказывал, как меня спасал. Ещё он сказал о том, что я на данный момент осталась в актовом зале заниматься своими делами. Телефон у Али лежал в кармане, случайно нажал кнопку вызова. 

Карим, будучи уже у себя дома, взял телефон, который оставил с утра в спальне и не отвечал на наши звонки именно по этой причине. Ему никто не отозвался, но интересный рассказ неизвестного мужчины обо мне, выслушал до конца, пока у Али не закончились деньги, совершенно не понимая, откуда идёт информация. Но зная от людей, что я уехала на машине с полицейскими, решил, что обо мне говорят в полиции, и именно там, у них я нахожусь в актовом зале и занимаюсь какими-то своими делами. Он позвонил на номер Али, представился, тот ответил, что это не полиция, а метеослужба. Это уж совсем интересно. Карим постеснялся признаться, что подслушал разговор и положил трубку. Потом звонил в городское отделение полиции, что бы выяснить, по какой причине нахожусь у них. Там обо мне ничего не знали. 

Пока он ломал голову над моим шпионским поведением, я успела выспаться и даже замёрзла в тонком пледе. Не спеша уложила вещи и вышла в жуткую жару, закрыв за собой дверь зала. Нашла Али, вручила ему ключи, поблагодарила и попросила ещё раз позвонить Кариму. Номер был записан в моём дневнике. Набрали, но не позвонили, денег на счету не оказалось. Али удивился, только вчера он положил достаточную сумму денег, а сегодня их уже украли. Он ругал телефонные службы, а заодно и сам телефон. Мне ничего не оставалось, как сказать спасибо моему спасителю и распрощаться с ним.

Регистрация на рейс была быстрой, багаж снова заставили сдать, но персонально мне пообещали доставить его в Момбасу. Регистрацию проводила шефиня авиакомпании SAХ. Проверка на Коморах была строгая, особенно на фоне происходивших в стране событий. Даже попросили включить фотоаппараты. Но это не проблема. В этот момент на стойке регистрации зазвонил телефон. Я закрывала мой проверенный багаж и услышала своё имя. Представительница авиакомпании смотрела на меня и жестом попросила подождать, я поняла, что это Карим.

- Но, почему меня не пропускают? Ах, вот что? Уже пропускают?

Девушка махнула мне рукой, что бы я шла на посадку. Оказалось, она подумала, что меня надо задержать по звонку из МИДа, но поняв, что я не преступница, пропустила на посадку. Мой ответственный товарищ просто удостоверился, что я не сижу в коморской тюрьме, а благополучно вылетаю в Кению.

Всю эту путаницу еле расплела после того, как Карим рассказал мне об этом сам. Как он это сделал? Всё просто. Волею судьбы я оказалась на Коморах во второй раз, совсем туда не собираясь, но этим поделюсь немного позже.

***
А тогда, в то злополучное воскресенье, я покинула не пыльную страну и совсем не денежную, но запавшую в душу надолго. Там остались люди, успевшие стать мне близкими. Там осталась смешливая Ортез, её замечательная свекровь, а лучше мама, там остался Карим, дипломат, которому страна не в состоянии платить зарплату. Там осталась изысканная красота океана в лавовых рваных берегах, сумасшедше притягательные горы в изумрудной зелени, на Коморах остались дивные растения, птицы и ящерицы, а ещё пламенная частичка моей маленькой души. С собой увезла чары, которые долго ещё будут мною владеть. Снова и снова буду грустить об этой стране, перевернувшей полностью в моём сознании представление о себе.

 

следующий рассказ  --  http://www.bpclub.ru...му-кения-2015г/

Сообщение отредактировал Tamarita: 18 марта 2016 - 20:40