Сообщений в теме: 4

[hitch-hiker]

Иракский Курдистан - страна, которой нет (часть 1)
Иракский Курдистан - страна, которой нет (часть 2)

[Jane]

Иракский Курдистан - страна, которой нет (часть 1)
Иракский Курдистан - страна, которой нет (часть 2)

Фотокарточки супер. Очень настроение передают и окружающую атмосферу. Большое спасибо за отчет – будет, что прочитать вечером.

[popados]

Прикольно- увидел знакомые физиономии. Фотки хороши.

[Sandr]

Хороший отчёт.Читать интересно было.
Эпилог понравился.

[hitch-hiker]

Выкладываю полностью в теме текст статьи про Иракский Курдистан:

В мире есть много стран, не отмеченных на карте, но обладающих всеми атрибутами независимого государства. Всем известны Приднестровье, Абхазия, Тайвань, Косово. Однако названия эти на карте отыскать невозможно: многие народы, хоть и успели создать свои государства, до сих пор не признаны мировым сообществом.

Один из таких народов – курды. До недавнего времени они были самым многочисленным народом мира, не имеющим собственной государственности. Курдов в мире насчитывается до 30 млн человек, но территория их расселения, условно называемая Курдистаном, разделена между Турцией, Ираком, Сирией и Ираном. Положение курдов напоминает судьбу поляков после раздела Польши: один народ разделен границами и пограничными переходами.

Однако пятнадцать лет назад у курдов, живущих в Ираке, появился шанс создать собственное государство. Иракский Курдистан, он же «курдистанский регион» – курдское государственное образование в составе Ирака, существующее с 1991 года под мандатом ООН. После свержения Саддама Хусейна в 2003 году Иракский Курдистан получил широкую автономию и стало де-факто полунезависимым. На то, как строится это государство и так ли уж оно независимо, я захотел посмотреть во время своей поездки по Ближнему Востоку.

«Нет никакого Курдистана!»

В иракский Курдистан я попал в июне 2007 года в компании с польской девушкой Мартой после долгого путешествия автостопом по Турции. Знакомые, побывавшие на курдских землях годом ранее, рассказывали, что регион очень интересный, населен дружелюбными людьми, а попасть туда можно, даже не имея визы.

Надо сказать, что путешествовали мы и по турецкому Курдистану - территории на юго-востоке Турции, где курдское население составляет большинство. Впрочем, турки отрицают факт существования какого бы то ни было Курдистана. Курды не имеют даже автономии в составе Турции, и все мои попытки провести аналогии с Россией (я говорил, что у нас есть Tatarstan, Bashkortostan и даже Chechenistan) не приводили к успеху. «There is no Kurdistan» - эту фразу, как мантру, повторяли мне все англоговорящие турки.

Чувства турок легко понять. Бойцы Рабочей партии Курдистана уже много лет ведут террористическую борьбу за независимость. Стоит только заехать в этот регион, как через каждые 20-30 километров начнут попадаться блокпосты, а солдаты будут проверять документы у всех подозрительных незнакомцев.

Турки, особенно те, которые обитают далеко от Курдистана, охотно расскажут вам о диких курдах, которые живут по средневековым законам и взрывают турецких солдат.

Аллергия на слово «Курдистан» чуть было не привела к неприятностям на границе. Единственный пограничный переход между Турцией и иракским Курдистаном находится между турецким городом Силопи и курдским городом Закхо. Когда мы с Мартой доехали до турецко-иракской границы и дали свои документы на проверку турецким пограничникам, я неосторожно заметил, что мы едем в иракский Курдистан. Реакция была незамедлительной: «Нет никакого иракского Курдистана, есть только Ирак!»

После этого нас еще долго не хотели отпускать. Пограничники рассматривали наши паспорта и на смеси турецкого, английского и русского отговаривали нас от перехода границы:

- В Ираке опасно, там война. Зачем вам туда идти?

- Хотим попутешествовать, - устало отвечал я.

- У вас нет иракской визы. Вас не пропустят.

- Хорошо. Если не пропустят, мы вернемся обратно.

В конце концов пограничники из «первого эшелона» дали добро. Специально для нас они остановили такси и попросили водителя бесплатно подбросить нас до территории Ирака. Однако при подъезде к пограничникам, ставившим выездные штампы, возникли новые проблемы. Пограничник, сидящий в кабине, постарался выдумать целый букет причин, лишь бы не пустить нас через границу. Он даже сказал, что моя 23-летняя попутчица слишком молода для поездки в такую страну.

Нас развернули в обратном направлении и отправили к уже знакомым пограничникам. Там словесная перепалка длилась еще минут десять. Однако вскоре очередной таксист-турок, услышав о нашей проблеме, согласился поговорить с начальником пограничного перехода. Когда мы сказали, что едем в иракский Курдистан и виза нам не нужна, он насторожился:

- Эй, аккуратней. Нет никакого Курдистана!

- Ах да, простите. Я хотел сказать - в северный Ирак.

- Ладно, я вас довезу.

Таксист доставил нас к зданию у пограничного перехода, забежал внутрь на полчаса, затем вышел и сказал, что скоро придет большой начальник и поможет нам.

Внутри здания было прохладно и темно. Несколько человек сидели в очереди и ждали, когда чиновники помогут им разрешить какие-то проблемы. В конце концов нас отвели к большому начальнику, и тот, осмотрев наши паспорта, дал добро. Так спустя полтора часа мы покинули территорию Турции.

Курдские пограничники оказались доброжелательнее, чем их турецкие коллеги. Нам пожелали приятного пути и сразу же поставили штамп о пересечении границы. Как и предупреждали мои знакомые, никакой визы для проезда в иракский Курдистан не потребовалось.

Если учесть, что в Ирак виза все-таки нужна, становится очевидна степень независимости курдского правительства: багдадские власти не помешали им установить свой визовый режим. При этом на том же штампе красуется надпись «Republic of Iraq - Kurdistan Region». То есть, добившись фактической независимости, формально курды признают, что находятся в составе единого Ирака.

"Дахук - бе пара, Эрбиль - пара"

Иракский Курдистан состоит из трех провинций: Эрбиль, Дахук и Сулеймания. Их общая площадь - около 40 тысяч квадратных километров, население - 3,5 млн человек. Курды, правда, живут и в других иракских провинциях, и теоретически иракский Курдистан мог бы быть приблизительно в два раза больше. Однако курдские провинции Киркук, Мосул и Дияла не входят в состав автономного региона, и для поездки на эти территории уже требуется виза Ирака.

Мы же въехали в ближайшую к Турции провинцию Дахук с одноименной столицей. Водитель, провезший нас через границу, остановился у выезда из приграничного города Закхо, и далее мы продолжили наше путешествие самостоятельно.

Продолжить его удалось не сразу: к нам тут же подошли солдаты и попросили пройти на блокпост. Кое-кто из них знал турецкий, поэтому я, используя слабые познания в этом языке, объяснил, что нам нужно в Эрбиль, но денег у нас немного, поэтому мы едем автостопом.

Это, кстати, главная особенность путешествия по иракскому Курдистану: полиция и военные часто задерживают и допрашивают путешественников. Но при этом ведут они себя очень дружелюбно и гостеприимно. Гостя из другой страны ждет непременная чашка чая в стеклянном стаканчике и любая помощь, которую военные по силам оказать.

Так и случилось: выслушав нас, солдаты сказали, что поймают для нас бесплатную машину. Они остановили первый попавшийся автомобиль и попросили водителя довести нас до города Дахук. Водитель ни слова не понимал ни по-английски, ни по-турецки, ни по-русски. Я же на курдском успел выучить только две фразы: «бе пара» (без денег) и «зор супас» (большое спасибо). Тем не менее мы с помощью жестов и интернациональных слов каким-то образом общались.

Водитель объяснил, что едет в Сулейманию. Я спросил, может ли он нас довести до Эрбиля, который будет ему по пути. Он попросил меня достать блокнот и написал на чистом листе бумаги: "$100». На мое удивление, мол, солдаты попросили подвезти нас бесплатно, он ответил:

- Дахук - бе пара. Эрбиль - пара, - и кивнул на цифру.

Чуть позже он снизил цену до $30 и огорчился, узнав, что мы не заплатим даже этого.

Если не считать дискуссии с водителем, въезд в страну развеял все опасения, которые у меня были. Вот уж не думал, что на границе Ирака я увижу придорожные фонтанчики, клумбы с цветами и газоны. Впрочем, по дороге также попадались развалины и непонятные серые сооружения. Но все-таки иракский Курдистан совершенно не напоминал страну, в которой идет война. Впрочем, настоящей войны в этом районе не было уже более 15 лет.

В надписях у дороги использован арабский алфавит. Один из ощутимых результатов разделения двух народов: хотя язык у курдов один, турецкие курды имеют письменность на основе латиницы, а иракские - на основе арабcкой вязи (к слову сказать, в Советском Союзе также жило немало курдов, и советские лингвисты создали для них алфавит на основе кириллицы).

Меркантильный водитель вскоре привез нас в Дахук и оставил у станции такси. Таксисты тут же вытащили наши вещи из багажника, занесли внутрь, налили нам чаю и стали выяснять, откуда мы здесь взялись.

Мы с Мартой пили чай, объясняли, что ничего не понимаем, и только спрашивали: «Is there anybody who speaks English?» Рано или поздно такой человек нашелся. К таксистам зашел интеллигентный курд в белой рубашке. Он сказал, что по Курдистану путешествовать автостопом невозможно, и добавил, что нас посадят в какую-нибудь машину бесплатно. Нас действительно посадили в такси, где уже сидели два пассажира, и через несколько минут мы отправились в путь.

По дороге мы смогли в полной мере оценить уже центральные районы иракского Курдистана. По правде сказать, впечатление сложилось скорее негативное. По сравнению с оживленной, бурлящей, торгующей, строящейся Турцией эта страна выглядела довольно серо и безжизненно. По открывавшимся за окном пейзажам никак нельзя было сказать, что это - "житница Ирака». А между тем иракский Курдистан - один из основных сельскохозяйственных районов Ближнего Востока. В нем выращивалась большая часть иракской пшеницы, фруктов и почти весь табак. Но за окном была только холмистая пустынная местность без всяких признаков жизни.

Города по пути попадались нечасто. Редкие придорожные кафе, сколоченные из подручных материалов, чередовались с блокпостами, где в ожидании очередного автомобиля скучали солдаты с автоматами наперевес.

Блокпосты в иракском Курдистане, как и на юго-востоке Турции, попадаются через каждые 20-30 километров. Обычно солдат или полицейский заглядывает в салон, спрашивает о том, куда и зачем едут водитель и пассажиры, и пропускает мимо.

За время пути от Дахука до Эрбиля у нас трижды проверили документы. Нашими попутчиками были пожилой курд в чалме, отдаленно напоминающий бен Ладена, и солдат с бинтовой повязкой на глазу. Последний немного говорил по-английски и рассказал, что недавно подорвался на мине.

Курдские водители - это нечто необыкновенное. Такой стиль вождения редко встретишь в цивилизованной стране. Выезд на встречную полосу перед несущейся в противоположную сторону машиной, или, наоборот, езда на черепашьей скорости 50 километров в час в крайнем левом ряду - в порядке вещей. Наш водитель оказался редким лихачом, подрезал своих коллег, обгонял автомобили по встречной, успевая проскочить прямо перед носом 40-тонного грузовика.

Уже затемно мы приехали в Эрбиль - столицу иракского Курдистана. Таксист созвонился с нашим знакомым и привез нас в центр города. Здесь нас встретил Мохаммед - инженер из местной телекоммуникационной компании, с которым мы заранее списались по интернету. Он покатал нас по Эрбилю и вскоре привез к себе домой.

Дом Мохаммеда находился на окраине города в достаточно зажиточном спальном районе: повсюду стояли двухэтажные дома, обнесенные ограждением. Жил он с матерью, а еще к нему на несколько недель приехала погостить сестра с ребенком. За все время путешествия это было, пожалуй, самое шикарное место, в котором я только останавливался, а путешествовал я по гораздо более развитым странам.

День выдался насыщенным. Еще утром мы выехали из Диярбакыра, неофициальной столицы турецкого Курдистана, и вот уже находились в центре страны, не отмеченной на карте мира и официально являющейся частью самой горячей точки планеты - Ирака.

Эрбиль - столица Курдистана

Эрбиль, столица иракского Курдистана, - один из древнейших городов мира, существующий, по данным археологов, с 4 тысячелетия до нашей эры. Неподалеку от Эрбиля, в местечке Гавгамелы, Александр Македонский в 331 году до нашей эры одержал победы над персидским царем Дарием. Античные историки даже называли ее битвой при Арбелах (древнее название Эрбиля).

Позже город попадал под власть арабов, монголов, турок, англичан, а в 20-х годах прошлого века вошел в состав Ирака. В начале 1990-х годов, с обретением независимости, город был объявлен столицей иракского Курдистана. Население Эрбиля составляет почти 1 млн человек, здесь есть международный аэропорт и ряд важных предприятий.

Эрбиль - город одновременно новый и старый, ветхий и строящийся. Но это все-таки Азия, и европейский налет, который есть в соседней Турции, здесь ощущается гораздо меньше.

Дома в Эрбиле имеют характерный светло-коричневый цвет, словно все здесь сделано из песка. Центр города - странное сочетание трущоб и новых домов, чистых улиц и запущенных и забитых мусором переулков. Особое место, как и во всяком ближневосточном городе, здесь занимает рынок. Торгуют всем: стройматериалами, продуктами, одеждой, бытовыми электроприборами, книгами, детскими игрушками. Кажется, что у жителей города нет больше других занятий, кроме как стоять за прилавком и торговаться с покупателями, весьма редко подходящими к товарам.

За местной валютой надо обращаться не в обменные пункты, а к уличным менялам. Предприниматели сидят прямо на тротуаре, разложив на перевернутой вверх дном коробке пачки купюр разных стран. При предъявлении валюты они высчитывают на калькуляторе нужную сумму и отдают ее вам. Не слишком безопасный способ обмена: все видят, сколько денег и в какой карман ты положил.

А связь осуществляется посредством уличных телефонов-автоматов. Впрочем, автоматами их назвать сложно: рядом всегда находится специальный человек, которому нужно заплатить за пользование аппаратом немного денег.

Автобусов в Эрбиле очень мало, и это не самый популярный вид транспорта. Для поездок по городу жители предпочитают использовать такси. Таксисты перевозят сразу несколько человек, поэтому стоимость поездки для каждого из них сильно снижается. Так что короткая поездка в пределах города обойдется в 0,5-1 тысячу динаров (1,2 тысячи динаров приблизительно равны $1). Если же вы не любите тесноту и предпочитаете одиночество, можно заказать такси только для себя, но оно, разумеется, будет стоить намного дороже.

Иностранцев тут видят довольно редко, поэтому белый человек с фотоаппаратом вызывает бурные эмоции. Казалось, появление инопланетянина вызвало бы меньший интерес, чем наша прогулка рядом с курдами. Мы постоянно чувствовали себя в центре внимания. По улицам словно шла невидимая волна: плотники прекращали работу, мужчины за столиками уличного кафе прерывали разговор, торговцы отвлекались от своих товаров. Все устремляли взгляды на нас и только через несколько минут, осмыслив увиденное, возвращались к своим занятиям.

Особым успехом пользовалась Марта. Мусульмане вообще редко видят обнаженные женские ноги, а юбка моей попутчицы достигала лишь колен. Поэтому курды, широко раскрыв глаза, рассматривали эту раскрепощенную европейскую женщину, без стеснения разгуливающую с непокрытой головой и в юбке, которая по здешним меркам выглядит как самое радикальное мини.

Впрочем, любых женщин, не только раскрепощенных, на улицах Эрбиля встретишь редко. 80% прохожих составляют представители сильного пола. А женщины, как и положено в мусульманской стране, сидят дома с детьми и готовят ужин. Мужчины же торгуют, подметают улицы, готовят и разносят еду в ресторанах или просто сидят на низеньких стульях и обсуждают важные политические вопросы. Напоминают такие мужчины российских бабушек, сидящих весь день у подъезда и обсуждающих нравы современной молодежи.

Одежда местных жителей сочетает элементы европейского и восточного стиля. Кто-то носит джинсы и рубашку, кто-то - традиционный костюм с широкими штанами, несколько раз обернутым вокруг живота поясом и головным убором, который с некоторых пор ассоциируется с исламским терроризмом.

Над всем этим многообразием возвышается главная достопримечательность, которую видно почти из любой точки в центре Эрбиля. Исторический центр города, обнесенный высокой стеной, - цитадель, отдельные фрагменты которой, по некоторым данным, были построены еще в доисламские времена.

Собственно, когда-то весь город помещался в цитадели. Даже до недавнего времени здесь жили люди. Но несколько лет назад правительство переселило их вниз, в другие районы города, и сейчас это место стало совсем мертвым: если не считать парочки музеев и помещений для солдат, все остальные здания заброшены.

Согласно грандиозным планам местных властей там со временем появится огромный туристический комплекс, включающий рестораны, отели, музеи и магазины сувениров. Но пока все совершенно пустынно, и можно долго гулять по улицам, заваленным камнями и кирпичами, заходить в дома, заросшие сорняками, подниматься по полуобвалившимся лестницам на крыши и осматривать город с высоты. Всюду тихо, только ветер с шелестом разносит мусор.

Все-таки есть своя прелесть в таком месте, не испорченном туристским ажиотажем. Нет ни специальных дорожек, ни указателей, ни табличек с поясняющими надписями. Чувствуешь себя первопроходцем, который видит то, что до тебя почти никто еще не видел.

Один из немногих жителей, оставшийся здесь, - владелец магазина-музея у ворот цитадели. Он встретил нас у входа в музей, долго водил по залам и показывал экспонаты. Множество вещей: старинная утварь, книги, портреты исторических деятелей. Мы обнаружили путеводитель по Ираку, изданный еще в 1982 году, с улыбающимся Саддамом Хусейном на третьей странице. Пожалуй, позже ничего подобного в этой стране уже не выпускали: сначала регион затронула ирано-иракская война, потом война в Заливе, потом химическая атака на курдов, а затем американское вторжение и партизанские вылазки, продолжающиеся по сей день. Сейчас иракцам уже не до туризма.

Кстати, в музее среди записей в книге отзывов мы обнаружили запись археологов с Урала, побывавших здесь незадолго до нас.

Другая достопримечательность - Минарет-парк, который еще недостроен и готовится в будущем стать главным местом отдыха для эрбильцев. Днем он совершенно пуст. Деревья здесь посадили недавно, и они еще не выросли настолько, чтобы отбрасывать большую тень, так что почти везде в парке было жарко и сухо. Минарет, большая башня с отломленной вершиной, одиноко стоял в окружении газонов и низеньких деревьев.

Довольно далеко от центра находится большая мечеть, построенная совсем недавно. Внушительное здание песочного цвета с двумя высокими минаретами украшено отрывками из Корана. Во дворе и внутри почти никого не было, а чтобы попасть туда, нужно было попросить охранника отворить ворота. Он поинтересовался, какой телеканал мы представляем, но, узнав, что мы туристы, все-таки пропустил.

Из вещей, которые прочно связывают регион с Ираком, главное место занимает валюта - здесь в ходу иракские динары. Старые купюры с Саддамом Хусейном уже изъяты из обращения, вместо них напечатали новые деньги, на которых изображены известные иракские достопримечательности. А вот иракского флага в Эрбиле не встретить, везде висят курдские флаги - горизонтальные красная, белая и зеленая полосы с солнцем посередине.

В качестве сувенира можно купить карту Курдистана. Этот образчик картографической фантазии заслуживает особого внимания. На нем обозначены территории, где проживают курды, - от Кавказа на севере до Киркука на юге, от Сирии на западе до Ирана на востоке. Это то государство, которое пока можно представить только в воспаленном воображении, ибо сложно предположить, что Иран, Сирия, Турция согласятся уступить хотя бы пядь своей земли.

По всему городу стоят памятники, посвященные различным деятелям курдского народа, мечети, новые торговые центры и магазины. А люди хоть и удивляются визиту заграничных гостей, но настроены очень дружелюбно и стараются показать, что вы находитесь в столице непризнанного и маленького, но гордого и независимого государства.

Сулеймания

Наши эрбильские друзья уверяли, что автостопом ездить по иракскому Курдистану трудно и опасно. Однако мы все-таки решили поехать в Сулейманию - второй по величине город страны, находящийся неподалеку от границы с Ираном.

Мохаммед отвез нас до блокпоста на выезде из города и попросил солдат помочь. Те остановили первый попавшийся джип, о чем-то поговорили с водителем, тот кивнул, и через пару минут, загрузив вещи в багажник, мы поехали на восток.

Этот водитель, разумеется, тоже не говорил по-английски. Несколько раз я что-то пытался объяснить ему при помощи купленного накануне курдско-английского словаря, но у меня это слабо получалось. Наконец, он дозвонился по мобильнику до своего друга, говорящего по-английски, и благодаря ему мы смогли разъяснить водителю, что нас интересует.

На подъезде к городу водитель в очередной раз позвонил приятелю, чтобы уточнить, где нас лучше высадить. А когда мы уже доехали до нужного места, он остановил машину и потер большой палец об указательный - интернациональный жест, обозначающий ожидание денег. Я недоуменно воззрился на него и повторил фразу, которую любой путешественник знает на всех возможных языках: «Денег нет». Водитель снова позвонил своему другу.

У того был занят номер, так что следующие 10 минут мы пытались объясниться собственными силами. Водитель даже достал из кармана толстую пачку стодолларовых купюр и показал мне одну из бумажек: мол, ты мне столько должен. Удивительно, что этот явно небедный человек, к тому же ехавший на такой дорогой машине, оказался таким меркантильным.

Вскоре удалось дозвониться до его друга, и тот сказал нам по-английски: "Водитель хочет, чтобы вы заплатили $100. Солдат у блокпоста сказал, чтобы он взял с вас эту сумму". "Какие $100?! Мы простые студенты, путешествуем автостопом. Мы попросили солдат поймать для нас бесплатную машину. Этот водитель ехал в Сулейманию по своим делам и не потратил на нас ни время, ни деньги, ни бензин! А если бы у нас было $100, мы бы поехали на такси". - "Он как раз говорит, что это его работа. Он таксист".

Поняв в итоге, что с нас стрясти ничего не удастся, водитель повез нас в полицию. Мы с Мартой взяли рюкзаки, обсудили, стоит ли сразу бежать или лучше не усугублять свое положение, но в итоге решили следовать за водителем в полицейский участок.

В участке мы зашли в небольшую комнату со столом и телевизором. Там сидели несколько человек в штатском, но никто из них опять-таки не говорил по-английски. Водитель долго рассказывал им что-то, показывая на нас пальцем, потом повторил все для пришедшего начальника.

Начальник знал английский, так что мы ему рассказали свою версию произошедшего. Он долго нас расспрашивал, потом проверил наши паспорта. В это время другие полицейские по традиции налили нам чаю и принялись бурно обсуждать, кто из нас прав, а кто виноват.

В конце концов начальник сказал водителю, что, по всей видимости, вышло недоразумение. Тот понял, что денег сегодня не дождется, но постарался сохранить лицо и, уходя, пожал нам обоим руки.

Полицейский же спросил у нас: "А где вы собирались ночевать?" "Думали выехать куда-нибудь за город и поставить там палатку". - "Не стоит этого делать. Полицейские увидят вас и могут арестовать. К тому же это опасно. Может, лучше отвезти вас в отель?" - "Нет, это для нас слишком дорого".

Начальник задумался, позвонил куда-то и сказал: "Хорошо, мы поселим вас в отель. Насчет оплаты не беспокойтесь, для вас это будет бесплатно". Через несколько минут нас посадили в машину и повезли по городским улицам.

Достопримечательностей в Сулеймании, судя по всему, было немного. По крайней мере, сопровождавший нас полицейский только один раз показал нам здание за окном и с гордостью сказал: "Это новый боулинг-центр". На мой вопрос, много ли здесь бывает туристов, он, не расслышав, ответил: "Нет, террористов здесь не бывает, у нас с этим все в порядке!"

Гостиница оказалась очень хорошей. Спальня, отдельная комната с телевизором, кухня.

Город Сулеймания, в котором мы нашли ночлег таким неожиданным образом, достаточно молодой, ему всего чуть больше 200 лет, поэтому древностей здесь почти не увидишь. Впрочем, за свою недолгую историю он успел повидать много всего: Сулеймания считается одним из центров курдского национализма, и здесь начинались многие восстания и войны.

В этом городе, кстати, когда-то побывали русские войска. Во время Первой мировой войны, весной 1917 года, они заняли Сулейманию, но вскоре фронт развалился из-за революции, а взявшие город кубанские и терские казаки отступили на родину. С тех пор Россия к этому городу не имела никакого отношения.

Сулеймания, несмотря на отсутствие известных достопримечательностей, показалась гораздо более приятным городом, чем Эрбиль. Здесь гораздо чище, меньше мусора, а на улицах много прохожих. Из молодежи встречались не только ребята пролетарского вида, но и студенты, которые, как в Европе, валялись на газоне местного парка, читали книжки и общались.

Рынок в центре Сулеймании оказался даже больше, чем в Эрбиле. Лотки занимали половину проезжей части. Зазывные крики торговцев, споры продавцов и покупателей, шум и гам. В центральную мечеть нас, к сожалению, не пустили. Едва увидев мою попутчицу, служитель попросил нас покинуть двор. Посмотреть город как следует мы не успели: вскоре стемнело, и пришлось возвращаться в гостиницу.

Озеро Докан

Обратный путь из Сулеймании оказался очень спокойным и приятным. На сей раз мы никого не просили остановить для нас машину и поехали самостоятельно. Выяснилось, что автостоп в иракском Курдистане, как и в любой другой стране, возможен и является наиболее удобным и познавательным способом передвижения. Правда, во избежание недоразумений каждого водителя приходилось предупреждать: «Бе пара, о´кей?», и только если он отвечал: «О´кей», садиться в машину.

С первым водителем мы проехали километров пять, потом нас подобрал грузовик, в котором ехали двое турецких дальнобойщиков.

Жили они в турецком городе Ширнак, но работали здесь - перевозили бензин по всей стране, от Захо до Сулеймании. Мы попросили высадить нас у озера Докан.

Рядом с озером находится одна из двух гидроэлектростанций, существующих в иракском Курдистане. Судя по стройке, развернувшейся на берегу, местные власти готовят новый грандиозный проект, связанный с туризмом. Этот район должен стать настоящим оазисом посреди пустыни - целый водоем с пресной водой, речка, достаточно глубокая, чтобы в ней купаться, и даже каменистый пляж. Недалеко от берега уже стоят стройные ряды туристических домиков, а по соседству возводятся новые.

Мы искупались в реке - вода в ней оказалась жутко холодной - и, отправившись дальше по дороге, наткнулись на небольшой рынок у моста через реку. Народ глазел на нас с изумлением. Когда мы остановились, чтобы узнать дорогу, вокруг нас собралось человек 10. По-английски никто не говорил, но несколько человек отправились на поиски англоговорящих людей. Вскоре подошел солдат, расспросил нас, сильно удивился, выразил сомнение в том, что мы куда-то уедем отсюда автостопом, но в конце концов отпустил с миром.

Однако мы все-таки уехали: минут через пять рядом с нами остановился житель Сулеймании по имени Тасин, ехавший к своим родственникам в Эрбиль. Он работал инженером, хорошо говорил по-английски, поэтому на обратном пути проблем не возникло.

"У нас в Курдистане все хорошо, зарплаты нормальные, безопасно, спокойно, - рассказал Тасин. - Единственная проблема - это энергия. Есть только две электростанции, но их мощностей не хватает. Нефтепродукты и электроэнергию проходится импортировать. А главные нефтяные месторождения находятся в Киркуке, который подконтролен Багдаду".

По словам Тасина, он зарабатывает около $1 тысячи в месяц. Для иракского Курдистана это, конечно, хорошая зарплата - в среднем учителя и полицейские получают, по его словам, $200-300. Американцев Тасин поругивал: мол, у них такая политика, чтобы не дать Киркуку присоединиться к Курдистану.

Снова в Дахуке

Ближе к вечеру мы доехали до Эрбиля, а спустя еще день отправились обратно в Турцию. Но по пути заехали в Дахук.

Путешествие автостопом до города Дохук прошло вполне нормально. Пропустив несколько автомобилей, водители которых не хотели везти туристов бесплатно, мы в конце концов оказались в машине с двумя курдами. Они помогли нам добраться до города, и один из них даже захотел познакомить нас со своей семьей. Мы съездили к нему домой, его жена приготовила для всех нас обед, а многочисленные дети в изумлении глядели на двух иностранцев. Дочка водителя даже сфотографировала нас на сотовый телефон.

Город производит унылое впечатление. Кроме привычных лавок и магазинов, похвалиться ему нечем. На узких улицах свалены горы мусора и доски, некоторые кирпичные стены разукрашены граффити. Единственная приятная особенность - Дохук находится у подножия гор, которые видны из любой точки города.

Кроме того, по улицам в большом количестве разгуливают американские военные. Неподалеку находится их военная база, и они часто заезжают в Дохук по делам или просто отдохнуть. Никакого враждебного отношения к ним нет: все-таки для курдов они не оккупанты, а освободители.

С парочкой солдат я даже сфотографировался. Здоровый чернокожий и упитанный белый в форме цвета хаки с нашивками с надписью «U.S. army» оказались вполне дружелюбными и рассказали, как им тут служится: "Мы здесь всего несколько недель. Очень нравится, так тихо и спокойно". "Лучше, чем в Багдаде", - предположил я. "Да, намного лучше!" - подтвердил солдат.

По выражению лица было понятно, что служба здесь - это просто санаторий по сравнению с тем, что творится в центре и на юге Ирака.

Вскоре мы дождались Невара - брата одного из наших эрбильских друзей. Невар пообещал показать нам окрестности и повез к городу Амадия.

Амадия. У дворца Саддама Хусейна

Поднадоевшую иракскую пустыню сменили настоящие горы. На каменистых склонах росли редкие деревья, а поблизости притаились небольшие симпатичные города и придорожные рестораны.

Здесь все выглядело очень ухоженно и красиво (хотя, если верить турецким властям, как раз где-то в этом районе в горах у границы прячутся бойцы Рабочей партии Курдистана, которые, отсидевшись в Ираке, совершают вылазки в Турцию и нападают на солдат). Мы стали подниматься в гору. Узкая асфальтовая дорога петляла по склону, и километров через 10 мы добрались до вершины. В этом месте под названием находится одна из самых интересных достопримечательностей - дворец Саддама Хусейна.

По внешнему виду никак нельзя было сказать, что это сооружение прежде выполняло такую важную функцию. Массивное двухэтажное здание, состоящее из двух корпусов, было наполовину разрушенным и обгоревшим. У входа стояли бочки с топливом, над корпусами возвышались антенны.

Мы зашли внутрь. На первом этаже несколько солдат валялись на матрасе и смотрели телевизор. Один из них нехотя поднялся, поговорил с нашим проводником и пошел вместе с нами наверх.

Вид с крыши дома открывался потрясающий. Не зря Саддам выбрал это место. Повсюду, насколько хватало глаз, возвышались горы. Между двумя горными грядами находилась равнина с дорогой и несколькими городками. А вдалеке виднелась Амадия - город, куда мы направлялись.

Вокруг дворца и вдоль дороги были торчали устрашающие таблички с надписью «Danger. Mines!» и черепом с костями. Отступая отсюда, иракские войска заминировали всю гору. До сих пор мины лежат где-то под землей, но у саперов, видимо, нет времени и желания прочесывать все склоны.

Город Амадия, до которого мы в конце концов добрались, находится на плоской вершине горы. Ее склоны круто уходят вниз, и город не может разрастаться по естественным причинам. Только в нескольких километрах от окраины появились новые дома. Попасть в Амадию можно по единственной дороге, ведущей с равнины.

Невар родом из Амадии, поэтому он долго кружил на машине по городским улицам и здоровался чуть ли не с каждым вторым прохожим. Над центром города возвышался минарет местной мечети, а некоторые улицы были накрыты навесом - от одного дома к другому были протянуты доски, на которые уложили ветки деревьев и листья. Под таким навесом можно спастись от солнца даже в самую страшную жару.

И уже под вечер мы доехали до места, которое разрушает все стереотипы о нынешнем Ираке.

Рядом с Амадией находится зона отдыха, куда приезжают жители Дохука и других курдских городов. На склоне горы расположился парк, так течет ручей, местами прерываемый водопадами. А вдоль него - десятки летних кафе, сувенирных лавок и магазинчиков. Отдыхающие - молодые пары, семьи, бизнесмены, ведущие деловые переговоры. Кто-то пьет чай, кто-то курит кальян - эта идиллия выглядит странно, если вспомнить, что совсем недалеко идет война.

Эпилог

Этой осенью участились нападения курдских экстремистов на турецких солдат. В течение нескольких недель в Анкаре обсуждалась возможность ввода войск в иракский Курдистан. В минувшую субботу турецкая армия, по сообщению генштаба, нанесла точечные удары по позициям курдских боевиков в Северном Ираке. За день до этого правительство в Анкаре наделило армию полномочиями на проведение трансграничной операции. В таких условиях нельзя исключать очередной кровопролитной войны на Ближнем Востоке, на фоне которой померкнет даже американское вторжение в Ирак.

Но курдский народ, переживший войны, восстания и геноцид, пока еще существует. Находясь между турками и арабами, курды смогли создать собственное государство - не имеющее официального статуса, но готовое ответить на вторжение. С мнением курдской автономии приходится считаться даже американцам.

Официальные границы сегодня меняются редко - принцип территориальной целостности мировое сообщество ставит выше права наций на самоопределение.

И если иракский Курдистан провозгласит независимость, то, скорее всего, он повторит судьбу многих других непризнанных государств и мы еще долго не увидим этого названия на карте.