Сообщений в теме: 40

[DenX]

В майской Москве все говорило о скором приближении лета: буйство зелени на окраине города, уже начинающий раскаляться асфальт в центре, представительницы прекрасного пола во все более легких нарядах… Столбик термометра все смелее брал планку в +20 градусов, иногда ставя рекорды и посерьезней. Но где-то на севере в это самое время с неба еще падает снег и вьюжит, обновляя только начавшие темнеть сугробы. Там, в заполярье, в конце мая появляются лишь первые признаки весны. И именно туда лежит на этот раз мой путь, чтобы всего за несколько дней попасть из лета в весну, а затем и в зиму.

Укладываю в рюкзак великое множество теплых вещей, включая термобелье, и выхожу из дома в легкой футболке и куртке под теплый майский дождь. Путешествие начинается.

***

Коми – одна из моих любимых республик России: ее зелень лесов, чистота снегов, голубизна неба и рек не зря послужили основой государственной символики. Бесконечные просторы Пармы (так здесь называется тайга), снежные шапки Урала на востоке, северный климат, обилие могучих рек и общая нетронутость всего этого человеком не могли оставить меня равнодушным. В своей любви к Северу я уже признавался на землях Коми в феврале прошлого года. Тогда я увидел тишину и величественное спокойствие скованной льдами и укрытой снегом земли. Сейчас мой путь лежит на север республики, в самую суровую ее часть, куда не удалось добраться зимой – в Воркуту, расположенную в тундре.

Часть пути я, как обычно, преодолею автостопом. В Ухте, где автодороги заканчиваются, и остается лишь железнодорожный путь, я пересяду на поезд, чтобы преодолеть оставшиеся 700 км до цели.

[DenX]

21 мая. Старт

Старт вышел хорошим: Горьковское шоссе, по которому мне предстояло добраться до Нижнего Новгорода, было, как всегда, оживленным.

Первый водитель, подобравший меня, оказался не чужд вольным путешествиям: его выбор – пешие путешествия по проселочным дорогам Подмосковья. Неспешное передвижение наедине с собой, с лесом, со всем окружающим тебя.

Дальше еду с молодым адвокатом, с которым и преодолеваю первые сто километров пути. На этом стоп легковых машин заканчивается, дальше мне везет исключительно на фуры.

Не раз прихожу к мысли, что мир дальнобойщиков – это отдельная субкультура, отдельный мирок, включающий в себя и придорожные кафе, и, конечно же, трассу со всем, что на ней встречается, и даже образ мышления. Когда большую часть времени ты проводишь наедине с собой и с дорогой, это накладывает свой отпечаток. Но самое главное то, что эти люди очень много повидали в своих рейсах, и от них можно узнать много всего того, что ты вряд ли бы узнал как-то еще.

Первый же дальнобой оказался очень колоритной личностью: настоящий темпераментный украинец. Больше 15 лет проработал в Новом Уренгое – еще одном заветном уголке севера, где я пока не был. С душой рассказывал о жизни геологов, в очередной раз заставив пожалеть, что я не выбрал эту профессию. С не меньшей экспрессией рассказывал он и о царстве полярных насекомых – всепроникающей мошке и тучах комаров. Оказывается, существуют даже специальные костюмы от гнуса из мелкой сетки, без которых работать совершенно невозможно.

Однако до переселения на север он успел поработать еще и в Чернобыле: возил бетонные блоки. По его словам, если бы не регулярное употребление водки с йодом, его доза оказалась бы смертельной.

[DenX]

По просьбам трудящихся теперь отчеты снабжаю картой.

[DenX]

Вот и первое кафе. Драйвер сворачивает в Ковров, а я высаживаюсь поужинать, чтобы затем продолжить свой путь. Я часто отдаю предпочтение придорожным кафе вместо того, чтобы перекусить сухим пайком в машине и двигаться дальше. Как я уже сказал, эти яркие домики вдоль трасс сами по себе являются частью особой субкультуры. Поэтому в них можно не только полноценно поесть (хотя, это и главное), но и понаблюдать за различными типажами, сценками, достойными отдельных новелл, и просто сделать записи в дорожном дневнике о проделанной дороге.

Водитель «Фреда» рассказывает о своей родине – Таджикистане, Памире. Давно интересуюсь говорами и языками и с удивлением узнаю, что таджикский язык является разновидностью фарси, а не относится к тюркским, как я полагал ранее. В Памире же до сих пор встречаются кишлаки, где разговаривают на почти уже мертвых языках, известных лишь специалистам и непонятным всему остальному населению страны. В целом, узнать, что в составе бывшего СССР была даже республика, говорившая на разновидности фарси, было для меня личным открытием. На прощание драйвер советует побольше узнать о Согдиане, исторической области Таджикистана, а пока я вновь спускаюсь из высокой кабины фуры на русскую землю.

До Нижнего остается около 20 км, но на часах уже второй час ночи, и я отправляюсь искать место для ночлега. Метрах в пятидесяти от дороги, среди сосен, лучом фонаря выхватываю ландыши, обильно покрывающие полянку. В этом романтичном месте я и устроился на ночлег.

[DenX]

21 мая

Ставить палатку среди ландышей было сомнительным решением: то ли от аромата, то ли от того, что менялась погода, спалось плохо. К семи утра, перед тем, как уже была пора вставать, приснился сон, достойный отдельного фанфика:

…В метро, не то реальном, не то заброшенном, проходил некий анимешный бал. На мраморных скамейках и стенах были процарапаны и выкрашены розовыми маркерами некие признания, связанные с теми, кто на этом балу присутствовал, и уже начинали заплетаться какие-то интриги… В этот момент я и проснулся...

Странно, я ведь не так уж много аниме посмотрел за свою жизнь...

В общем, собрав палатку, я зарекся вновь ставить ее на полянах с цветами и отправился к аппетитному круглому домику кафе неподалеку. Внутри было солнечно, чисто, приветливые девушки пекли блины сразу после заказа, а дальнобои неспешно разбредались по своим железным кораблям.

До Нижнего Новгорода я добрался на питерской фуре. Водитель рассказывал о гигантских многочасовых пробках в Твери, вызванных не то аварией, не то работами на мосту через Волгу 19 мая.

И вот оно – начало движения на север. Скоро останутся позади и широкие федеральные шоссе, и убранные кафе с душем, на смену придет так любимая мной провинциальная Россия. Пока же в Нижнем стоит жара, обильно светит солнце, и я даже успеваю немного загореть за те часы, что выхожу на северную трассу.

Мой путь лежит в сторону Кирова. Вдоль трассы живописные деревеньки, где почти не видно людей. Реки звенят все более мелодичными северными именами – Санда, Кеза, Лонда, Линда… У деревни, также названной Линда, я стоплю автовоз, идущий в Сыктывкар. Нам по пути, правда, до ночи мы туда никак не успеем.

[DenX]

К северу Нижегородской губернии сёл становится все меньше. В пути попадаются редкие суровые мужики в сапогах со следами вчерашнего (и ежедневного) пьянства на лицах; женщины в серых одеждах, идущие по делам; пасущиеся вдоль заборов куры… Здравствуй, провинция!

Едем медленно, но водитель Василий, сначала неразговорчивый, оказывается таким интересным собеседником, что жалеть об этом никак не приходится. В геологии довелось поработать и ему, и я вновь с интересом слушаю рассказы о лесном быте людей легендарной профессии. И вдруг, после этого он неожиданно выдает мне свою теорию судьбы, предназначения человека и роли высших сил в нашем существовании (весьма мне близкую теорию, кстати).

Тем временем, Нижегородская область пожелала нам счастливого пути в область Кировскую. Пожелание очень своевременное, ибо дороги в Кировской области находятся в состоянии плачевном. Например, федеральная трасса «Вятка» на большей своей части напоминает памятник «Дорога в немецкой оккупации после бомбежки в 43-м…» Причем, похоже, реставрации с тех лет так и не было. Некоторые участки проходим на скорости около 5 км/ч. На редких участках, когда у водителя появляется хоть немного времени, чтобы расслабиться, он заводит разговор о самых странных попутчиках.

«…Еду через Вологду в Сыктывкар. И неподалеку от поворота на Великий Устюг смотрю – человек голосует. Не как ты, яркий, а в обычном чем-то, бедненько так одет. Ну, хорошо, день был – видно.
- Куда тебе, - спрашиваю.
- В Великий Устюг.
- А как досюда добрался?
- Сам, - говорит, - дошел.
Садится, просит закурить, обращается только на Вы. Даю ему сигарету, он выкуривает, сидит, молчит. Дайте еще, - просит. Даю еще две – прячет, снова молчит. И вдруг спрашивает:
- А у вас Человечек есть?
…пауза…
- Нет, - усмехаюсь.
- А у меня есть! Он мне и говорит, куда идти, я с ним советуюсь. Вот сейчас, говорит, - иди в Великий Устюг.
Так и довез его, вышел, не знаю, куда его там дальше Человечек повел…»

К ночи до поворота на Сыктывкар осталось 100 км. Василий предлагал остаться ночевать в кабине, но я, традиционно стараясь никого не обременять, отправился в кафе на стоянке.

Здесь меня настигло дежа-вю: это же то самое кафе, где я морозным вечером полтора года назад ужинал по дороге из Кирова в Вологду. Эта дорога до сих пор остается самым тяжелым эпизодом за все годы моих путешествий.

Палатку на этот раз я ставить не решился: кафе и стоянка находились на окраине города, снаружи периодически прогуливалась местная подвыпившая молодежь, также слышался собачий лай. Поэтому все, что я смог позволить себе этой ночью – подремать на дальней скамье, благо, к середине ночи посетители все разошлись.

[DenX]

22 мая

Заходишь рано утром в уборную маленького придорожного кафе и задумываешься о национальной гордости: только наше исконно русское «Вау, посмотри, как я умею!» объясняет качественно расписанные фекалиями стены внутри. На этой бодрой ноте я и покидаю сие гостеприимное заведение.

Утро бодрит солнцем, холодом и свежей зеленью лугов и лесов. Зелень еще не такая пышная, как в Москве, но самая что ни на есть свежая и яркая. Скоро все это останется позади. С севера дует не по-майски холодный ветер. Рюкзак потихоньку начинает освобождаться от теплых вещей.

[DenX]

В следующие несколько часов, что заняла дорога между Кировом и Сыктывкаром, я был шокирован: словно кто-то повернул колесо времени вспять, и весна, которая в средней полосе вовсю готовится превратиться в лето, здесь постепенно стала ранней, а затем и вовсе перешла в стадию своего начала. До Сыктывкара я ехал на весьма быстром МАЗе и буквально каждые несколько десятков километров замечал, как уменьшаются в размерах листья на березах, делая пейзаж все более блеклым.

Так, всего за несколько часов и 400 км на север я из третьей декады мая попал в начало апреля: листья еще не появлялись, на некоторых деревьях только начинают набухать почки, а в качестве единственной зелени остались ели и сосны, да первая травка на обочинах. С утренних +15 температура упала до +6 градусов, и сойдя на землю я впервые задумался, что в дальнейшем мне понадобятся шапка и перчатки. Их я непредусмотрительно оставил дома. До начала календарного лета остается чуть более недели…

А так это выглядело 3 февраля 2007 года. Люблю трибьюты:

В Сыктывкаре я решил остаться до утра: к ночи у меня были шансы добраться до Ухты, но поезд в Воркуту, в который можно было бы взять билеты в общий вагон, будет только завтра вечером. Зато в Сыктывкаре я с интересом общаюсь с коллегой-фотографом, координаты которого были когда-то найдены на Хоспиталити.

Весна в Сыктывкаре только началась недавно.

Сообщение отредактировал DenX: 21 июня 2008 - 18:11

[DenX]

23 мая. Ухта

Наутро я стартовал в Ухту, где автодороги на север заканчиваются. Рюкзак совсем опустел, а температура упала до одного градуса выше нуля.

«…Октябрь. Ветер, холодно. Стоит грузин на остановке, одет легко. Зябнет, руки в карманы засунул. Подходит мальчик, спрашивает: «Дядь, сколько времени?» Грузин, поежившись: «Лэтом приходи, спроси, малчик!..»

В похожей манере теперь голосовал и я: вроде тепло, а руки из карманов доставать холодно. Наконец, мне остановилась ГАЗель, шедшая до Ухты. Автомобиль оказался машиной медицинской помощи. Так я узнал, что скорая и медицинская помощь – разные вещи. В данный момент помощь никому не требовалась вовсе, поэтому ехали мы не спеша. Хотя, нет, помощь требовалась самому водителю – он жаловался на больной зуб. Однако от обезболивающеq таблетки отказался.

Уже через 50 км к северу в лесу стал появляться еще не растаявший снег. Юная трава на обочинах становилась все реже, отдавая место пожухлой прошлогодней. На подъездах к Ухте снега в лесу заметно прибавилось, а трава исчезла вовсе.

[DenX]

Ухта – небольшой весьма развитый и богатый город нефтяников и газовиков. И если Сыктывкар скорее является столицей административной и исторической, то Ухта – финансовый и промышленный центр.

Первое, что я сделал, приехав в город, - пошел на ближайший рынок и купил легкие перчатки. Теперь можно нормально фотографировать. А снимать есть что: наконец, остался позади облачный фронт, и у меня целых два часа до поезда – удачное сочетание возможностей.

Город встречает строгим и опрятным видом.

------------

На вокзале начинается весна: солнышко, практически сошел снег, над головой голубое северное небо. Просто все на два месяца позже, чем в Москве.

------------

Первые цветы

------------

Бесконечные рельсы, вагоны... Романтика...

------------

А вот березы еще по-зимнему наги.

------------

Ж/Д идет прямо вдоль реки Ухты

------------

------------

Но в этом городе всегда можно найти урбанистические сюжеты.

------------

Промышленный центр, все-таки.

------------

Но урбанизм рано или поздно надоедает. И тогда понимаешь, как ценны просто первые ростки травки после долгой-долгой зимы.

------------

Возвращаясь, встретил еще одно необычное для конца мая явление: распускающуюся вербу.

[DenX]

------------

Весна. Без комментариев.

[DenX]

Голова Ленина - главная достопримечательность Ухты. Наконец, я увидел ее днем!
Обратите внимание на стоящие рядом березы и соотношение масштабов: да, ее высота более 20 метров! Самая большая голова Ленина в России!

[DenX]

В ожидании поезда

Южная и средняя части республики Коми в советское время осваивались представителями дружественной социалистической Болгарии, их авторству принадлежит и большинство дорог в республике. Когда политическая ситуация изменилась, остался только промысел – важной статьей дохода Коми до сих пор является переработка леса. Размеры сыктывкарского ЛПК поражают воображение, а бумага «Снежинка», которую тоже делают здесь, известна работникам офисов многих регионов страны.

Но, так или иначе, новых дорог после ухода болгар практически не появилось, и на север от Ухты уходит лишь одинокая колея рельс. Кстати, надо заметить, что во всей республике нет ни одного участка электрификации на железных дорогах – на всей протяженности здесь безраздельно правит дизель.

[DenX]

Поезд Москва – Воркута, пожалуй, самый дальний из тех, где есть общие вагоны. Серьезно, более двух тысяч км от столицы до Воркуты можно проехать здесь приблизительно за 700 рублей. Однако, как можно догадаться, у него другое назначение: в Коми нет пригородных электричек, зато можно быть уверенным, что минимум раз в сутки через всю республику идет общий вагон, цена проезда в котором примерно соответствует стоимости проезда в пригородном транспорте. Основной контингент – местные жители, перемещающиеся из города в город, из поселка в поселок; охотники, облаченные в камуфляж с огромными рюкзаками и столь же большими чехлами с охотничьими ружьями; и, наконец, просто рабочие – вахтовики, работники ж/д.

Обычный день, и вагон наполовину пуст. Спать при желании можно не только на верхних полках, но и на многих нижних. Расстилаю спальник наверху и медленно погружаюсь в сон. Внизу в моем купе едут два охотника, и бутылка водки, выпитая ими в скоростном режиме, помогает заснуть обоим даже быстрее, чем это получилось у трезвого меня, причем сон сковал их прямо сидя.

За окном снежный лес, окрашенный сумерками в синий цвет. На Печоре заканчивается ледоход, и последние льдины уплывают на север. В час ночи почти светло, а в половине третьего Печора, теперь уже город, окутан днем. Летают легкие снежинки, подгоняемые пронизывающим ветром, на перроне лежит собранный в кучи нетающий снег. В летней одежде очень некомфортно и, сделав пару кадров, я спешно ретируюсь в вагон. А ведь только два дня назад я долго не мог заснуть от наступающей летней жары…

«Туман, туман, сплошной туман…» - замечает наклюкавшийся с вечера сосед с нижней полки, глядя на серый пейзаж за окном. «Пойду покурю, может, развеется… туман…» Последнее слово звучит твердо, словно приговор этой призрачной ночи и серому городу.

Полтретьего ночи. Печора. 24 мая 2008 года.

Сообщение отредактировал DenX: 25 июня 2008 - 13:43

[DenX]

Человек привыкает ко всему, что его не убивает. Таковы законы адаптации. И вот уже московское предлетье растворяется в воспоминаниях, словно миф. Конечно, ведь только конец мая! – кончается зима, и единственной реальностью становится бесконечный северный лес, замерзшие реки с первыми полыньями и синие сугробы.

***

В Инте идет снег – мягко и тихо на рельсы. Кто-то ночью предусмотрительно разбил стекло в тамбуре: теперь можно отчетливо заснять удаляющийся пейзаж. До Полярного круга остается пара часов.

-------

Лесотундра, дом, река. Временами я хочу жить именно так. И чтоб ж/д тоже рядом не было.

-------

Сейда. Станция, за которой развилка Воркута - Лабытнанги

Тундра начинается внезапно – только что по краям дороги еще стояли маленькие стройные ели, но внезапно все исчезло: поезд идет через бескрайнюю пустыню из снега и бесконечного неба. Из окна последнего вагона видно, как теряется в метели тонкая колея рельс – последняя нить, связывающая тебя с Большой землей, с тем миром, который, кажется, уже никогда не вернуть.

[Scorpion7]

Душевно так пишешь, и фотографии отличные. Ждём продолжения...

Сообщение отредактировал Scorpion7: 25 июня 2008 - 22:30

[DenX]

Спасибо. Хоть кто-то кроме меня здесь написал ) .

[4еССНоК]

Респект тебе и твоему фотоаппарату!Отличные фотки!

[Дейдре]

читала на дайриках, а откомменчу тут действительно, замечательный отчёт, более душевный и тёплый, чем ты раньше писал))) захотелось повторить

[deleted_user]

Спасибо. Хоть кто-то кроме меня здесь написал ) .

Лично я был всё время на тему подписан и специально не перебивал, чтобы рассказ не портить. Нравится!