У островитян есть свои секреты. Точнее, они не назовут их секретами, но в речи их, если слушать внимательно, время от времени появляются странные упоминания про «них». Для современных исландцев «они» -
huldufolk (сокрытый народец) – нечто само собой разумеющееся, об этом много не говорят, но упоминать – не стесняются. Здесь же, на Талабах, с чужими говорить о «них» не принято. Тем не менее, уважение к ним у островитян в крови. Ещё менее ста лет назад люди жили здесь по Укладу, где-то он был записан, но все знали его как свод негласных правил: как ставить дом, чего нельзя делать и, в частности, как спрашивать разрешение…
Сокрытый народ был хранителем независимости и богатства Талабов. Начиная с польского короля Стефана Батория и кончая большевистскими комиссарами – никто не мог фактически завоевать их. Боевое оружие средних веков было в руках могучих воинов, потом же, когда пришли иные времена, оно было «сдано на хранение» - утоплено в определённом месте у Талабéнца, где и находится до сих пор. В 90-е годы какой-то рыбак недотёпа нашёл случайно кладенец, привёз его на остров, думал продать выгодно, да на следующий день не нашёл меча: скорее всего сами местные жители увезли и положили на место, не желая гневить соседей.
Когда-то на островах были крепкие рыбные хозяйства, ходили на железных сейнерах, ловили вдоволь снетка (я сам с детства ещё суп с псковскими снетками помню), сейчас же рыбы стало мало, колхозы развалились, большинству рыбаков делать нечего. Но до сих пор есть тут несколько преуспевающих частников: дружат они с сокрытым народом, уважают его, на озеро за рыбой выходят странным курсом, что-то делают недолго у Талабéнца, но никто, кроме них и их детей, не знает, что они там делают. По дороге на Верхний остров хотел зайти я на Талабéнец, сказал об этом своему собеседнику, да тот отговорил меня; «не заходи, мимо пройди!»
Я снова на льду, фотографирую хмурый остров, приближаюсь к нему, лёд крепкий, думаю, подъеду поближе, но тут же из-под переднего колеса брызжет струйка воды: трещина! И впереди снег желтоватый, что ж, надеваю спасжилет, ещё раз фотографирую – дома рассмотрю получше - и еду в объезд большой дугой. Талабенец – остров небольшой, вытянутый в плане на пару сотен метров овал, поверхность его плоская и наклонена немного на юг – чем-то похож он на стартовую площадку. Люди на острове не живут и не жили никогда, обитают там только птицы и... сами знаете теперь, кто. Рыбаки на сам остров стараются не ступать, лишь объезжают его странными курсами. В 2006 рабочие «Псковэнерго» устанавливали на Талабенце опору ЛЭП. Им надо было выкопать яму для бетонного основания, работа давалась с большим трудом, как будто кто-то наблюдал за ними, инструменты пропадали. Когда прилетел вертолёт ставить опору, классный пилот сумел поставить её только с третьего раза, причём, как он позже обмолвился, в кабине сквозь гул мотора были слышны странные звуки.
Вот и остров Верхний. Издалека виднеется свежеотстроенный храм Петра и Павла. Это бывший Верхнеостровский монастырь (как водится, не раз разрушали его и восстанавливали), основан он был ещё в 1470 году старцем Досифеем:
Яко светильник всесветел явился еси во острове Псковскаго езера, /преподобне отче наш Досифее. /Ты бо крест Христов от юности своея на рамо взем, /усердно Тому последовал еси…Помимо креста Христова старец принёс жившим там язычникам-талабам ещё и продвинутые технологии рыбной ловли, упорядочил их уклад. С сокрытым народом отче, судя по некоторым фрагментам Уклада, неплохо, пусть и негласно, поладил:
прехитрый содетель всея твари видимыя и невидимыя, положил всем естественныя нравы - себе на послужение, человеком же в научение, Опять мы видим сходство с исландцами: те тоже сочли за благо добровольно принять христианство, но примирили его со своими прежними покровителями!
В советское время храм частично был порушен, частично использовался под склад рыболовецких сетей. Поднимаюсь с велосипедом на берег, вижу у храма небольшую группу людей, среди них выделяется настоящий богатырь – молодой человек под два метра ростом, широкоплечий, с добрым взглядом. Это и есть знаменитый отец Сергей, последователь Диосифея. Приехал он практически на голое место, своими руками взялся за восстановление храма, выполнял всю тяжёлую работу, иногда ему помогали добровольцы. Их ждут и сейчас, батюшка оставил мне свой телефон: «звоните, приезжайте помогать, всегда будем рады!» Благословив отца-строителя на его добрые дела, я отправился дальше, на западную оконечность острова, покрытую небольшой рощицей.
Снова спускаюсь на лёд, приветствую рыбаков с автомобилями: улов сегодня неплохой, снова фотографируюсь на память (спасательный жилет после трещины у Талабенца я на всякий случай снимать не стал).
Пора в обратный путь, метель усиливается:
Вскоре еду почти по азимуту, оставляю острова в стороне и снова подъезжаю к Толбской Плави. Ветер стихает, погода проясняется, я снова еду по зимнику, в кустах снова непонятное шевеление, один раз, наверное от усталости, мне привиделось что-то вроде среднего размера анаконды в белой маскировке… пятнадцатый час уж путешествие продолжается.
Уже затемно не спеша въезжаю в Псков, возвращаюсь на поезде домой. Первым делом копирую фотографии из карты памяти – хочется получше рассмотреть Талабенец, который так и не подпустил меня к себе. Увы… «ошибка чтения» - ни одна фотография Хмурого острова так и не получилась, а карта памяти, дав скопировать остальные кадры, пришла в полную негодность.
Guð segir: «Það, sem á að vera hulið fyrir mér, skal vera hulið fyrir mönnum.»Бог сказал: «То, чему должно быть скрытым от Меня, да будет скрыто и от людей»
0
