На этой прекрасной ноте завершилось целое французское путешествие. Следующим утром самолет унёс нас на другой континент, в рабочие будни и к привычному укладу жизни.

Но сначала нужно было где-то устроить прощальный ужин. К французским ресторанам мы уже начали относиться с опаской к концу путешествия, слишком много фуфла попадалось на пути. Но в Фонтенбло понравилось абсолютно всё, от хитро приготовленных почек и морепродуктов, до вина. Есть там такая улица - Rue Montebello, перекрытая от движения транспорта, где находятся самые-самые вкусные рестораны города, выбирай любой.
До Парижа было всего 60 км, и мы, особо никуда не торопясь, вскоре оказались на окружном шоссе. Не доезжая 5 км до аэропорта ШдГ располагалась плаза со стандартными сетевыми отелями - Ibis, Hyatt, Novotel, Millennium и т.д., в одном из которых планировали переночевать, а утром спокойно двинуть в аэропорт. Но не тут-то было - все они оказались забиты под завязку из-за какой-то выставки-салона, то ли авиа, то ли авто… Стукнулись штук в семь - нет мест. На часах почти 10 вечера, спать хочется. Хорошо, что ребенок тихо-мирно посапывал в своем автокреслице, пока мама с папой пытались найти хоть какое-нибудь пристанище в окрестностях.

Делать нечего, поехали по автостраде A1 на север, подальше от аэропорта. Через 15 минут - съезд, проверили три гостиницы, мест нет. Злые, уставшие, едем дальше. Еще 30 минут, мест нет. Серьезно обдумываем вариант заночевать в машине. На очередной Aire в часе езды от ШдГ, наконец, повезло. В занюханном отеле Formule 1 освободилась одна комната, которую нам тут же сдали за 35 евро. Определенно, мотели этой серии - не то место, где хочется останавливаться с детьми (большая коммуналка по сути), но нам уже было всё равно. Затолкав на второй уровень двухярусной кровати уже спящего ребенка, сами отключились моментально. Вставать через 5 часов.
Утром проснулись довольно бодрые, и даже каким-то образом выспавшиеся, быстро собрались, и понеслись в обратную сторону по автостраде до ШдГ. Боялись, что застрянем в пробке на подъездах к столице, но не случилось. Движение, конечно плотное, но доехали в срок. Без проблем сдали машину, до рейса полтора часа. Очередь на регистрацию растянулась на те же полтора часа по оценкам, но на помощь пришли работники аэропорта, которые провели нас с коляской в обход.
Париж в этом плане, конечно, не переставал удивлять: с самых первых минут на французской земле и вплоть до данного момента, мы, считай, ни разу не стояли в очередях дольше 10 минут. Самое приятное, что для получения этой "детской" привилегии не приходилось никого упрашивать. Булгаковское "сами предложат и сами дадут" в действии.
Лететь предстояло чуть больше 10 часов, зато в полупустом самолете. Люди просто ложились на 4 кресла кто куда хотел, еще и свободные ряды оставались. Не припомню других похожих рейсов на трансатлантике. Тут нам еще один раз повезло: в самолете обнаружилась русская семья с мальчиком и девочкой чуть старше нашей. С той мамой мы успешно "замкнули" детей друг на друга, и блаженно отдыхали в креслах часа три, даже кино удалось посмотреть. Последние пара часов перед посадкой, правда, не были такими радужными: дочка устала, не хотела ни есть, ни спать, ни сидеть, ни играть. Мы ходили с ней по салону, лакомились мороженным со стюардами в их закутке, и кое-как скоротали время. Дневные рейсы через океан, конечно, жесть для путешествий с мелкими детьми, но по-другому в тот раз не получалось.
Ну а дальше традиционное "Welcome home!", супер-оживленный хьюстонский аэропорт, гудение транспорта, и жара даже в конце сентября. Приехали!
Французское путешествие не было легким. Кое в чем мы совершенно разочаровались, чего-то не ожидали, а чему-то были удивлены в хорошем смысле слова. На лицо полное разнообразие как и должно быть в настоящих, цельных путешествиях. И хотя Франция раньше была далеко не в первой десятке стран, где хотелось побывать, но по прошествии этих французских трех недель я могу с полной уверенностью сказать, что с удовольствием съездила бы туда еще. И не один раз.

/The End/
На этом по Франции у меня всё! Спасибо всем, кто смотрел, читал, и писал