0
Эта история началась за день до того, как я покинул Москву.
Чтобы выехать как можно раньше и, в то же время, хоть немного выспаться перед дорогой, я вместе с большим походным рюкзаком, что купил накануне, покинул свое подмосковное жилище и отправился в университет. А уже оттуда направился на вписку к Элвину, проживающему в столице. Именно этот момент можно считать началом моего первого путешествия на юг.
В ожидании хозяина я встречал майский вечер, сидя на балконе коммунальной квартиры на Авиамоторной улице Москвы. Этот весенний вечер дышал потрясающе трогательной атмосферой старой Москвы: внутренний двор, возня детей, кучки подростков – девчонок и мальчишек – в беседке и на лавочках, а с приближением сумерек кто-то вынес гитару, и по двору понеслись нестройные аккорды с детства знакомых песен. А еще было почти по-летнему тепло, и в воздухе разливалось нечто весеннее.
Хоть я и живу в поселке, где, вроде как, все не совсем чужие, но именно таких классических вечеров во дворе - там, где все вместе друг с другом и практически никто не шатается где-то в одиночку в сторонке, - я и не могу вспомнить. Я не слушаю группу Любэ, но иллюстрации из песни «Ребята с нашего двора» так и встают перед глазами. Мне бы очень хотелось пожить в таком дворе, пусть и на правах старшего товарища уже, а не выходить из дома, понимая, что из всего поселка можешь встретить меньше десятка знакомых... Но тот вечер мне запомнился.
***
В прошлом году я расширил свою географию во всех направлениях, кроме одного – я еще ни разу не был значительно южнее Москвы. Я даже не раз веселил людей, говоря, что не был нигде южнее Чехова (а это всего около 70 км на юг от столицы).
Я люблю север – за его большое и ровное солнце, за долгие закаты и неповторимый оттенок неба, за девственные чуть строгие леса, за воздух и, в целом, за некую чистоту этих широт. Я полюбил восток (правда, пока не был восточнее Камы) – за его прекрасных девушек, интересных и уже по-своему колоритных людей, за что-то с одной стороны чуждое, но с другой – такое родное и близкое моей душе. И я люблю запад, но скорее это уже относится не к России, а к Европе – за историю, за многовековую культуру, родившую большинство памятников и событий, не дающих покоя новым поколениям – ролевиков, реконструкторов, историков…
И только относительно недавно я начал понимать, за что я буду любить наши средне-южные широты. Это степь. Это те бескрайние зеленые равнины, полувысохшие земли, а иногда даже пески; те маленькие деревца, кустарники и своеобразный животный мир. Это то, что впечатляло и Мельницу, поющую о Тамерлане, и тех, кого зовет топот когда-то прошедших здесь кочевников, земля воинов одной из самых древних рас на Земле - монголоидной, а возможно, и наша общая родина, корни которой есть в большинстве из нас. Но, так или иначе… это мои корни. Мой отец родом из Ростовской области, из села на берегу реки Ягерлык, где степи как раз вступают в свои права. Возможно, эти корни идут и еще южнее и восточнее. Жаль, но там сейчас никого не осталось, и я ни разу не был в тех краях. Но суть в том, что и у него и у меня в крови сохранилась страсть к движению, к кочевому образу жизни (сам он перебрался в еще более стеной район – Астрахань). Иначе бы и не начал я ездить так по стране, наверное. Я мечтаю съездить в Монголию, а заветной мечтой было бы пожить кочевником в степи веков двадцать назад…
Итак, разменяв третий десяток лет и почувствовав зов корней, я отправился на юг, чтобы впервые увидеть степь. И еще, конечно, очень хотелось встретить день Победы на «главной высоте России» - Мамаевом кургане в Волгограде, куда я и направил свои стопы.
На юг
Мы с Элвином стартовали в один день и в одном и том же направлении. Только мой путь лежал в Волгоград, он же ехал еще южнее – в Ростов-на-Дону. Только я стартовал утром, а он вечером.
Итак М4 (с которой нужно позже повернуть на М6 «Каспий»). Видное, Домодедово, Кашира… Когда-то далекие, уже южные города, как я считал.
Я вышел на трассу, ведущую в новую, еще неизвестную для меня часть Света, отъехав от столицы с Павелецкого вокзала (надо ли говорить, что на этом вокзале я тоже был впервые). А дальше началось самое интересное – то, ради чего, собственно, мы и срываемся с насиженных мест: дорога.
Первым был корреспондент Российской газеты, ехавший проводить журналистское расследование в Домодедово. Следующий был уже интересней – между рамой и стеклом в двери его ГАЗели торчал нож (не последний нож за этот день). Сам же водитель активно пропагандировал меры борьбы с бомжами:
- На удобрения их надо, в скотобойню и на удобрения.
- А может, на ферму лучше, работать заставить?
- Бесполезно, будут пить, а не работать. Лучше сразу переработать на удобрения, хоть какая польза будет.
Каширская задница
А дальше я попал в место, названное мной «каширская задница»: третий водила, ехавший в Каширу, высадил меня на развилке, от которой до М6 было еще км 5, а с М4 мы уже съехали. На этой абсолютно безмазовой трассе, ведущей на «Каспий» из Каширы, количество машин стремилось к нулю, как и количество людей, как и вообще всего живого. То, что это НЕ заброшенный разъезд в глухих южных степях, а еще Московская область, угадывалось с трудом. Дополняло безысходную картину еще два элемента – солнце, по-летнему припекающее, и рюкзак – непривычно тяжелый, с таким во Владивосток можно ехать. Эти 5 км в разгар дня убили бы меня на всю оставшуюся дорогу (кстати, я не знал, сколько впереди, может 5, а может, я вообще на окружной, по которой и 50 – не расстояние, короче, я был в неизвестности).
Оставалось лишь активно стопить. Провидение сжалилось, и на мои активные махания руками и умоляющий взгляд (обычно я вообще жизнерадостно и гордо стоплю) остановился какой-то местный грузовой локал и не смог отказать в просьбе довезти «хотя бы до развилки с М6». Так я вышел на свою основную дорогу.
Первый МАЗ
Шоссе не изобиловало машинами. На асфальте был рассыпан мелкий гравий, и каждая норовила запульнуть камешком в мою сторону. В те полчаса, за которые я успел вновь почувствовать неуловимое в городе чувство свободы, правда, с примесью одиночества, кроме этих камешков я так ничего и не поймал. Зато потом случился первый экспириенс. Я застопил МАЗ (на столько КАмаЗов ни одного МАЗа), первый за год путешествий. Драйвер был липецкий, и вез меня до самой развилки на этот город. Порадовался, что со стопщиками «оказывается, гораздо веселее ездить», много рассказывал о медицине и своей в них достижениях:
- О, я печень по Малахову промывал. А вчера опять объелся мороженного, теперь снова надо. Я вообще, весь организм чищу, сначала клизмами, а еще оливковое масло с лимонным соком пить надо. Потом три месяца, как заново родился.
В общем, очень общительный и позитивный дядька. Пробовал, правда, я его о Липецке расспросить, но, как и большинство водителей, о городе он знал весьма мало – про промышленность говорил. Про церкви, памятники и прочую историю/географию/культуру так я толком ничего и не узнал. Надо самому ехать.
А что сказать про сам МАЗ? Ну, я почувствовал, что на улице разгар лета: действительно, на улице было под 25, а в кабине была откровенная баня, ибо он еще и грелся неслабо. Чуть мягче КАмаЗа, но иностранные фуры все равно однозначно рулят. А еще дозаправлялись мы из запасного бака, насосом которому служил моторчик от танка, в теории он должен качать масло
. Дагестанский самостоп
И вот, вылез я на повороте Волгоград-Липецк, пообедал в придорожном кафе, посмотрел на спутниковую тарелку, висящую на кафе прямо напротив деревянного сортира, и отправился на трассу, надеясь, что после трясучего МАЗа застоплю нечто более мягкое. В ста метрах после меня остановился КАмаЗ, водитель вышел поразмяться, присел у своего «зверя» и замахал рукой. «О, нет! Опять?!» - было моей первой мыслью. Но проигнорировать было бы еще более дико.
Водитель оказался уроженцем Дагестана, живущем в Волгодонске и движущемся из Москвы домой. Таким образом, я мог добраться до Волгограда всего на пяти машинах, проделав основной путь на КАмаЗе. Но сразу несколько причин заставили меня доехать только до Тамбова: во-первых, у нас было не так много общих тем с водителем, и о чем говорить с ним в течение полусуток, я не представлял, чтобы не сорваться на споры, а во-вторых… да, можете мне говорить, что я неправильный стопщик, но езда на КАмаЗах, особенно по таким дорогам, как М6, в течении долгого времени откровенно физически выматывает и в целом опасно для моего кишечника. Все же его не раз резали, чтобы переносить такую многочасовую тряску. Поэтому сам я КАмаЗы стоплю только на самых безмазовых трассах или когда ехать не очень далеко (хотя это и самые стопабельные машины). А так, водитель – нормальный мужик. Я еще раз хочу выразиться против любых национальных стереотипов.
Закат под Тамбовом
Солнце клонилось к горизонту уже почти вертикально, что было непривычно не то, что по северным меркам, но даже по московским широтам. Темнело хоть и не очень быстро, но холодало с каждой минутой. В итоге, стоя в футболке, я за 15 минут облачился в теплый свитер и куртку (не пожалев, что взял и то, и другое).
На развилке, где сливается шоссе от Тамбова, Пензы и Москвы, меня поразило количество московских легковушек недешевых моделей. Водители говорят, что это москвичи ездят на праздники на рыбалку в Астрахань. Для меня это дико – ехать порыбачить-отдохнуть за 1300 км, на машине… Причем, эти мажоры, явно не благоволят стопщикам.
Я стоял около часа, пока какой-то водитель ГАЗели, посетовав, что стою «один в поле, как разбойник», довез меня до шашлычного поселка в лесу.
Кавказский поселок
Представьте себе небольшой лесок, через который проходит трасса. По сторонам около двух десятков кафе, и почти рядом с каждым дымится мангал. Когда наступает ночь, дым стелется вдоль трассы, поскольку ветра нет. Ощущаешь себя, словно находишься в стойбище кочевников, остановившихся на ночлег. Только эти люди здесь живут. Это их жизнь. И мне не понять такую…
Положение становилось все грустнее: редкие останавливающиеся машины незаметно отруливали от темного ночного стопщика (не раз пожалел, что так и не обзавелся достаточно теплой, но яркой курткой для стопа), идти в кафе ночевать было еще менее интересно. Короче, я стал выискивать машины с 34 регионом и нагло пытаться в них вписаться, объясняя, кто я, что и куда. Со второго раза вышло, и так и не поняв, на чем, я уехал из этого психоделического места еще на 200 км.
Последний скачок
До Волгограда оставалось еще 300 км, на улице стояла глубокая ночь, а я поедал пельмени в очередной кавказской забегаловке, уже не надеясь уехать отсюда до утра. Двое хозяев смотрели фильм, я запомнил, это был «Эффект бабочки». А я доел пельмени, задвинулся за один столик и, посматривая на телевизор, потихоньку дремал, представляя собой картину «эстетика усталости»
. Когда я уже был в полусне, в кафе зашел пожилой дядька, видно, весьма общительный и позитивный, испить чая. Я уже на автопилоте и без фантазии выдал:- Вы не в Волгоград? (убитым голосом и без эмоций)
- Туда.
- А можно с вами? Двигаюсь автостопом из Москвы, завис здесь давно (цитирую себя).
-Ну поехали, если кишки не жалко (здесь я, конечно, забеспокоился).
- А вы на чем едете?
- Да, вон, на «Газоне» (я ни разу на такой модификации не ездил, но решил, что он все-де лучше КАмаЗа).
- Поедемте все равно.
На самом деле, Газ оказался гораздо лучше КАмаЗа: хоть в нем и отсутствовала амортизация сиденья вообще, зато конструкция кузова сама по себе не позволяла машине изображать из себя необузданного быка.
Дядька действительно попался простой – из Владимирской деревни родом, вез в Волгоград какие-то страшные аппараты для диализа печени. И рассказывал он много всего: о медицине, о деревне, о жизни вообще… но, как мне не стыдно, я свой сон уже не контролировал – просто отрубался, как это со мной бывает после суток пути, и очнувшись, осознавал себя заново уже в новом месте пути.
Предрассветные глюки
Эта депривация сна удивила меня больше всего за последний год, и не в хорошем смысле этого слова. Осознавая действительность неспящими частями мозга, я стал замечать, что светает. Рассвет был весьма долгим: несмотря на южное солнце, светать стало почти за час до восхода солнца. Вокруг, словно во сне, я стал различать холмы и равнины – начало тех самых степей, в которые так стремился.
А потом был восход: первый луч солнца не озарил своим огнем все вокруг, наоборот – мутный, слегка светящийся красный шар медленно и вальяжно выполз из-за горизонта, пополз вертикально вверх, медленно становясь ярче. Солнышку, похоже, хотелось спать вместе со мной. Ну, то есть, также, как и мне
. Ну а пока занималось утро, я находился в очень странном состоянии. Когда я долго не сплю, бывает, что из реальности выпадают отдельные куски – запоминалка периодически отключается, и часть событий опускается. В этот раз я удивил сам себя: к описанному прибавилось то, что, каждый раз закрывая глаза, я впадал в какие-то свои мысли, события – в другой мир, а открыв их, находил себя рядом с водителем, едущего по степи в Волгоград и наблюдающего за рассветом. Но дело в том, что я еще о чем-то и говорил с драйвером, правда, понять, о чем я говорил С НИМ, а что было ЛИШЬ У МЕНЯ В СОЗНАНИИ, я решительно уже не мог. Кончилось тем, что я отрубился, очнувшись уже в Волгоградском районе.
Дикая смородина (курьёз)
Самым забавным в поездке вышел случай на подъезде к Волгограду, приведший к первой (вообще) травме на трассе. На самом деле, вышло все не так уж страшно
. Я очередной раз очнулся среди степи и понял, что мне чего-то хочется. Для этого «чего-то» поблизости не было ни лесов, ни кафе, ни прочих зеленых насаждений. Только редкие заросли непонятных желтеньких кустарников метрах в двадцати от трассы. Обычная ситуация, правда, в степи я к ней еще не привык
. Но я доблестно высмотрел более менее непроглядное скопление этих кустов и попросил остановить. Этими кустами оказалась смородина! Дикая смородина, уже цветущая желтенькими цветами (у нас такая тоже растет, правда, я всегда знал, что это гибрид смородины с крыжовником, но не суть важно). Я забрался в самую их глубь. Но когда я решил вернуться, то понял, что прорывался сюда в трансе, ибо вокруг были заросли, среди них где-то вдалеке проглядывала трасса, и не было никаких намеков на проход. «Ё-мое, как я сюда попал!» - подумал я, и впав в прежний транс, словно медведь, стал ломиться назад. Вышло это не так успешно, как раньше, и я даже не сразу осознал, что поранил ветками лицо. В итоге, сделав свои дела, я вернулся в машину с окровавленным лицом и большими наивными глазами. Остается лишь благодарить Провидение, что оно не подставило их под удар.
Ну а когда мы, таки, доехали до очередного мотеля, пришлось остановиться и умыться, ибо ощущения были явно не приятные. Зато на какое-то время сон исчез, но позже вернулся с новой силой.
В очередной раз проснувшись, я сказал «И снова… с добрым утром!», а перед нами уже была табличка «Волгоград». Мы стояли на въезде, драйвер остановился, связывался с клиентом.
Дальше было делом техники сесть в маршрутку, добраться до вокзала и, встретившись, с Берлогом с bpclub'а, отправиться на вписку спать.
***
Вообще, движение на юг напоминало некоторое перемещение во времени: сначала взошла трава (в Московской области), в течение дня она постепенно подрастала (по пути к Тамбову), а вблизи Волгограда уже росла в полную силу, зеленея холмами. Померзшие березки Рязанщины сменили более крепкие тамбовские, а когда рассвело, вдоль дороги уже росла смородина и пирамидальные тополя. Под Мичуринском Тамбовской губернии рядками растут яблоневые сады, аккуратно размеченные мелиораторами, а основным способом избавления от прошлогоней травы в Рязанской, Тульской и Воронежской области, похоже, является ее сжигание. Из-за чего вдоль трассы периодически возникали очаги дыма, наносимого в кабину ветром. И еще – ветер. Это степное явление действительно значимо там. Когда едешь через леса, этого так не чувствуется.
Итак, впечатления собраны. 23 часа, 1000 км, и я оказался в Волгограде.
Теперь пришло время города-героя.
