Сообщений в теме: 18

[kittivitti]

Предлагаю открыть тему, аналогичную той, что в ветке "Европа".
Навеяно сегодняшним обсуждением и советами очередному, собирающемуся в Ю/В Азию автостопщику.
В бюджетных перелётах по странам ЮВА у меня практического опыта ноль, но тема очень интересна.

Сообщение отредактировал kittivitti: 17 июня 2006 - 17:56

[kittivitti]

Сингапурская JetStar Asia стала Лучшей Бюджетной Авиакомпанией 2006 в Азиатской и Ю/В Азиатской категориях.

Направления:

Bangalore,
Bangkok,
Denpasar(Bali),
Hong Kong,
Jakarta,
Manila,
Phnom Penh,
Phuket,
Siem Reap,
Singapore,
Surabaya,
Taipei,
Yangon

[serg81]

Можно было бы и без индекса 2. Раздел то другой. А я вот интересуюсь сейчас Ближним Востоком. У кого-нибудь полезная информация есть?

[kittivitti]

Сингапурская Tiger Airways возит в:

Australia (Darwin)

China (Guangzhou, Haikou, Shenzhen)

Macau (Macau)

Thailand (Bangkok, Chiang Mai, Hat Yai, Krabi, Phuket)

Vietnam (Danang, Hanoi, Ho Chi Minh City)

Indonesia (Padang)

Philippines (Manila )

Singapore (Singapore)

[Radji]

А мне интересно как из России выбраться подешвле опыта в Азию минус ноль. но Большое желание и средний бюджет. как долететь до индии дешевле то? а ?? точка неважна.. тока не Гоа

[Vladislav K]

Почему не Гоа? Говорят, что до Гоа как раз дешевле всего.

[worm]

Еще следите за акциями от Swissair. Их в последнее время много как-то. В августе в Бомбей из Москвы за 199$ можно было билет купить.

[Gril]

Источник - http://www.india.ru/...kmen_kuku.shtml

Полет над гнездом туркменской кукушки.

Путь к Ясному сознанию.
Записки из Индии 2002г.

В середине декабря, после завершения моего путешествия по Индии, когда мне казалось, что ужасы индийского бардака подошли к концу, жизнь еще раз продемонстрировала в действии один из законов Паркинсона, а именно тот, который гласит – если дела пошли плохо, то в ближайшем будущем они пойдут еще хуже.

Еще летом, выбирая между Сциллой «Киргизских авиалиний» ( в том году одни наши знакомые просидели 12 дней в здании аэропорта, ожидая стыковочного рейса из Бишкека в Дели), и Харибдой «Эйр Индия» (одна из тех, кто замыкает рейтинг мировых авиакомпаний, и услуг которой даже индусы предпочитают избегать), я остановил свой выбор на авиакомпании «Туркменские авиалинии» (везде далее – «ТА»), о которой многие отзывались, как о более надежной по сравнению с вышеупомянутыми.

Приключения начались на обратном пути. Сначала это было просто как вынужденное, но интересное приключение – в аэропорту Дели, откуда мы должны были вылетать 14 декабря в 5-50 утра, представители «ТА» нам сообщили, что в связи с метеоусловиями наш рейс откладывается на два часа. Промариновав нас еще пару часиков сверх плана, нам наконец-то сообщили, что рейс не просто откладывается, а очень даже откладывается, и вылет назначается на 14 часов дня. Дальше заработал конвейер – нас собрали, накормили и отвезли в приаэропортовский отель, который тянул на крепкие 3 европейские звезды, а то и на все 4. Светило солнышко, был шведский стол, вокруг отеля мягкая травка и бассейн – настроение у всех было умиротворенное, и все чувствовали заботливую руку авиакомпании. К сожалению, не удалось поспать, потому что сборы на вылет назначали через каждые два часа, и как Ваньки-встаньки мы прыгали то в постель, то в вестибюль с вещами, в результате чего вряд ли кому удалось поспать хоть часик.

Вылет таки состоялся в 0-30 ночи, и несмотря на проведенные 17 часов без сна в аэропорту и гостинице (а надо еще учесть, что и в первую ночь спать было невозможно, поскольку уже в 3 утра мы должны были выезжать из отеля на регистрацию), было относительно терпимо, и всех грела предстоящая близость рейса на Москву.

Ужасы начались неожиданно. В 3-30 утра 15-го декабря пошел отсчет тому, чему дать определение я предоставляю читателю самостоятельно, а я опишу лишь факты. Итак, в 3-30 утра нас выгрузили в транзитный зал международного аэропорта в Ашхабаде. Вместе с нами туда же были загружены еще два-три рейса, ожидающих своего стыковочного вылета. Первое легкое недоумение у обитателей транзитного зала возникло к 6 утра. Мы наконец-то отошли от эйфории предвкушения близости конца, и обратили внимание на то, что в зале пусто и холодно (на улице минус 3, и стеклянные двери, отделяющие нас от зимы, имели слишком широкие щели, так что холод стал брать свое). Мы также уяснили, что информационные табло мертвы, что в зале нет ни единого работника аэропорта, что сиденья жесткие и что холод начинает пробирать. Наверное, вся бы эта история не пошла так, как пошла, и бессловесные посткоммунистические пассажиры изошли бы раздражением на работников авиакомпании и друг на друга, но в конце концов тихо и мирно все проглотили, но кому-то на небесах было угодно другое продолжение. Занавес вспорхнул, и на сцене появилось главное действующее лицо первой половины ужасного дня 15-го декабря. И этим лицом оказался немного неловкий и даже чем-то смешной, полноватый немец с двумя дочерьми лет 10-11, маленьким чемоданом и забавным маленьким рюкзачком. Он выглядел всполошенным и суетливым, бегал по залу и вопрошал «Где босс?» у рядовых пограничников, которые по-английски и по-русски говорили так же, как немец на туркменском, а также у пробегающих рядовых работниц службы регистрации, которые по-русски говорили хорошо, но не позволяли себе сказать ничего кроме «нет телефонов, нет начальников, нет информации, нет ничего и меня нет». Это было немного смешно, и все улыбались, глядя на бессмысленные метания немца. Но немец преподал нам всем урок, который, я уверен, запомнится многим пассажирам надолго.

Немец неожиданно впал в ярость и неустанный энтузиазм. Он кричал на всех, кто имел хоть какое-то отдаленное отношение к аэропорту, включая работниц магазинов «Duty free» и продавщиц в ларьке, пограничников и появляющихся и исчезающих мелких служащих, он потрясал руками, он вопил, что ему нужна гостиница и питание, что его не интересуют никакие объяснения того, почему ни гостиницы, ни питания предоставить нам не могут. Он молотил воздух равномерными воплями «Где босс» и «Мне и моим детям, больным диабетом, нужна гостиница и питание». Эти вопли раз за разом становились все настойчивее и громче, он кричал остальным русскоязычным туристам, что он изумлен, почему и они не кричат, почему не борются за свои права. Он кричал работницам у регистрации, что он заплатил свои деньги не за воздух, а за реальные услуги, и что пусть ему оказывают эти услуги. Он кричал пограничникам в лицо, что их государство – криминальное, что их Ниязов – преступник и диктатор, раз в его стране возможны такие вещи, что это фактически похищение людей, поскольку пограничники жестко пресекали все попытки выйти за пределы аэропорта для того, чтобы самому снять себе гостиницу в городе. Он кричал темным личностям, которые время от времени появлялись из служебных закрытых дверей и исчезающих там же, и категорически отрицали свою причастность к чему угодно, что они сами, их государство и их авиакомпания – это единая мафия, что их посткоммунистической системе место в архиве, что их государство – это натуральный ГУЛАГ и т.п.

К 10 часам утра ситуация накалилась. Немец парадоксальным образом не утерял своей активности, а напротив – все наращивал ее, и почти против своего желания в водоворот криков и требований оказались вовлечены многие другие пассажиры из Украины и России. Началось столпотворение, которое вот-вот должно было перейти к разносу витрин и физическому воздействию, и, почувствовав неладное, рядовые работники сломались и позвали на помощь таки свое руководство.

Руководство появлялось на арене, как продавцы гашиша на улицах Дели – украдкой, быстрыми шажками пробегали по залу, уворачиваясь от пассажиров и бормоча «нет-нет, я не начальство, я вообще никто», добегали до своих регистраторш, что-то скороговоркой обсуждали и мгновенно убегали. Очень показательным было появление молодого человека лет 30, который на мой вопрос «ты – начальник?» испуганно сказал «нет-нет», и побежал дальше в укрытие – в зал для пассажиров бизнес-класса. Однако укрытие было взято штурмом, и в нем были застигнуты врасплох несколько людей. Тот самый молодой человек оказался самым настоящим заместителем генерального директора аэропорта. Вот тебе и не начальник! Он выслушивал требования пассажиров, участливо кивая, и не говорил ничего конкретного – ни когда будет еда, ни когда дадут попить воды, ни когда полетят самолеты, ни даже когда он даст какую-то информацию. Начальство исчезло, оделив нас обещаниями немедленно все исправить. Все успокоились, но не тут-то было! Вновь наш неугомонный немец пошел в атаку, крича, что ему не нужны обещания, а нужны реальные действия и реальная информация о том – что делается. Он давил и давил, и через час его напор снова стал угрожающим, и снова появились начальники. На вопрос – «почему в течение часа ничего не произошло», им ответить было нечего. Немец впал в истерику, и, похоже, остальные были недалеко от этого.

Попутно я предавался развлечениям. Я плотно взял двух пограничников, и стал требовать выпустить меня в город, потому что я хочу в гостиницу, пусть за свой счет. Они категорически заявляли, что визы у меня нет, так что только через их труп. Я соглашался с их решением, но требовал, чтобы они дали мне запрет в письменной форме. Это, конечно, было чересчур, и они были в шоке от такого требования. Я настаивал на своем, но смысла в этом было немного. Тогда я сменил тактику. Когда в очередной раз дверь отворилась, чтобы впустить очередного работника аэропорта, я попросту вставил свою ногу и не дал закрыться двери. Пограничники были в экстазе, но применять силу к гражданину России остерегались, поскольку они были самыми обычными рядовыми пограничниками, и привыкли только подчиняться. Но моя нога-то находится на суверенной территории Туркменистана, и дверь закрыть невозможно, и я стараюсь выйти! Паника. Мгновенно забыв о том, что еще 5 минут назад они уверяли, что никаких начальников нет и поблизости, что сегодня суббота и все дома спят, они вызвали начальника, который и прибыл через минуту. Я повторил свои требования. Начальника обуял ступор. Написать письменное запрещение – да он умрет, но не оставит своей подписи нигде. Не написать – а как мотивировать отказ, ведь его запрет совершенно законен, ведь у меня нет визы. Получилась интереснейшая ситуация – начальник боится подписать свое распоряжение, которое находится в полном соответствии и с внутренними инструкциями, и с международным законодательством. Я не стал более мучить служивых – это было бы похоже на вивисекцию, но кое-какие выводы для себя сделал о местных нравах – ведь это кое о чем говорит, не правда – ли – такой безумный страх перед необходимостью принять решение. Позже мне очень пригодилось это наблюдение.

Наконец появилась первая информация. Она была в высшей степени неформальная, и даже более того – она была секретная, по крайней мере появившиеся на своих рабочих местах работники авиакомпании и аэропорта, которые нам ее сообщали, вели себя так, словно совершали должностное преступление, давая нам ее. Заключались новости в том, что наше требование размещения в гостинице – это нонсенс по местным понятиям, и именно поэтому никаких гостиниц нам не предоставили и никогда не предоставят, потому что здесь никто никогда этого не делал, и не знает – как это делается, и вообще не имеет таких полномочий!

Наконец-то нам выдали неразмороженные обеды, и мы отправили их «взад» на разморозку. После обеда сил у пассажиров прибавилось, их детективная деятельность продолжала нарастать, и поток неофициальной информации стал погуще. Мы узнали, что погодные условия давно перестали, а то и вовсе не были основной причиной таких массовых и длительных задержек. Мы узнали, что самолеты, которые должны были отвезти наших людей в Дели и Москву, отправили в Лондон и в Киев, так как тех пассажиров было больше. До ждущих рейса на Москву стал доходить весь ужас их положения, поскольку получилось так, что их было меньшинство, поэтому руководство бросало все свои возможности на другие рейсы, а по Москве не было даже приблизительной информации о том, когда появится информация о приблизительном времени вылета! Также мы все узнали, что нам не разрешат бесплатно позвонить ни в Москву, ни в Киев, ни куда-либо вообще.

Наконец, руководство поняло, что надо изолировать главный источник беспокойства – непрерывно достающего их немца. Его изъяли из зала бизнес-класса, который к тому времени превратился в помесь Гайд-парка и стихийной баррикады, и услали на поселение в комнату матери и ребенка, причем работник аэропорта орал, не стесняясь, во весь голос кому-то: «Даже если там будет туркменская мать с ребенком – вышвыривайте их к дьяволу и сажайте туда немца». Немца увели, и многолетняя привычка страха перед системой сработала в остальных пассажирах. Установилась мирная атмосфера, запустили кино, всех желающих бесплатно поили чаем и водкой, и даже появились слухи, что может такое случиться, что кого-то поселят в гостиницу! И чудо свершилось – в час дня ожидающих вылета в Дели, регистрацию которых назначили на 15-00, повезли в гостиницу. Зачем, спросите вы, если сразу же по приезду им надо будет разворачиваться и ехать на регистрацию? Мы тоже себе задали этот вопрос, но слово «гостиница» оказало магическое и размягчающее влияние на мозги «делийцев», и они благополучно отъехали, оставив еще больше пространства в зале бизнес-класса и разрядив обстановку до состояния мирного сосуществования.

Вскоре и нам – вылетающим в Москву, сообщили, что окончательно и бесповоротно мы вылетаем в 17-40, и настал всеобщий консенсус. Но Аннушка уже пролила масло.

Здесь с вашего позволения я вывожу второго главного героя на авансцену этой замысловатой истории, а именно – вашего покорного слугу – самого себя. Цель всего задуманного и исполненного мною заключалась, конечно, не в восстановлении попранной справедливости, хотя позиционировал я себя, разумеется, как «мирного человека, которому нужна всего лишь справедливость». Целью было получение интересного опыта столкновения со стихией – это очень похоже на восхождение в горах, когда многие говорят – «ну зачем ты туда поперся? Это безумие, лезть на вершину, когда можешь погибнуть в любой момент.» Но мы лезем и не гибнем, потому что опыт + трезвый расчет + везение + сила духа позволяют нам выживать. Эту вершину социальной горы мне было интересно попытаться исследовать, чтобы почувствовать силу иной стихии – стихии мясорубочной системы коммунистического восточного деспотизма. Альпинисты вооружаются ледорубами и крючьями, и я, оценив свое положение, решил, что обладаю достаточным снаряжением для этого эксперимента – у меня было безупречно законное требование, у меня было российское гражданство, что, конечно, на порядок более худшего качества, чем немецкое, но тоже вполне добротное при осторожном употреблении, у меня была ясная и последовательная линия поведения, у меня не было бремени в виде эгоистических мотивов, поскольку исследование социальных систем мне интересно постольку, поскольку социальные страхи являются тяжелейшим бременем многих людей, помочь сбросить которое можно лишь хорошо разбираясь в предмете.

Мое появление было подобно легкому бризу, лишь освежающему дыхание и не предвещающему неопытному глазу ничего экстраординарного. Я сделал очень простую и тихую вещь – я написал список нарушений, которые с моей точки зрения допустила авиакомпания, и потребовал у начальника отдела перевозок (далее – НОП) написать на этой бумаге свою резолюцию – согласен со всеми пунктами, или не согласен с некоторыми и т.п. – меня устраивал любой вариант, но только чтобы на моем документе была зафиксирована реакция начальства. Произошло это за два часа до вылета. НОП прочитал текст, попытался оспорить пару моментов, но быстро уступил и сказал, что возражений нет, но ему требуется 10 минут для формальной проверки конкретных цифр. В течение последующего часа я три раза ловил его, заглядывал в глаза и сообщал, что без подписанной бумаги я никуда не полечу. Он отвечал, что помнит обо мне и уточняет данные. В течении того же часа я заловил еще около 3-х или 4-х разного калибра начальников, и сообщал им, что бумага, требующая подписи, находится у НОП, и что если эта бумага подписана не будет, то я никуда не лечу и устраиваю голодовку.

Было видно, что начальники понимали смысл моих слов как-то по-особенному. Я повнимательнее заглянул им в глаза, и понял, что смысл моего заявления они понимают как-то абстрактно - в отрыве от принципиальной возможности практической реализации такой затеи. Начиная с 16-00 НОП более не появлялся на горизонте, и я понял, что им выбрана самая простая политика – не появиться вовсе. Ну в самом деле – надо ведь быть идиотом, чтобы после 2-х суток болтания по гостиницам, залам ожидания и самолетам не забраться в свой самолет при первой возможности. Но руководство не учло, что имеют дело с человеком, наполненность жизни которого не лимитируется какими-то определенными бытовыми факторами, и интерес исследователя + желание ответить достойно на такое беспрецедентное отношение к пассажирам для меня стократно важнее, чем лишние сутки в аэропорту. Кроме того выяснилась еще одна особенность работы их системы. Дело в том, что по шапке получал тот, кто высовывается, и поэтому если мелкий начальник внемлет моим требованиям и обратится к старшему начальнику, то именно он и будет виноват, как совершивший хоть какое-то позитивное действие. В отношении пассажиров здесь везде и во всем применяется тактика глухой обороны, так что, к примеру, работников, знающих английский язык переводят подальше, а здесь оставляют таких, которые и по-русски иногда понимают только с третьего раза. Это очень удобно – претензию ведь надо высказать, а как ее выскажешь тому, кто говорит только по-туркменски и чуть-чуть по-русски? Особенно это удобно в отношении англо- и проче-говорящих пассажиров. Взысканию (как минимум устному) подвергается работник, хоть в чем-то пошедший на требование пассажиров. Например, даже вроде бы не имеющая прямого отношения к службам аэропорта работница кафе, под давлением немца предоставившая телефон для связи с работниками аэропорта, была за это немедленно отстранена со своей работы, причем происходило это все на глазах пассажиров.

Время неумолимо отсчитывает свой ход, и в 17-00 пассажиров повели на посадку, и я во всеуслышание заявил, что, во-первых, никуда не лечу, а во-вторых, объявляю голодовку. Мое заявление произвело эффект взорвавшейся бомбы. Наконец-то они поняли, что этот русский в самом деле решил учудить эдакую выходку. И это им очень не понравилось. Дальнейшая хронология событий такова:

17-10 – прибежали сразу три начальника. Зам. Генерального директора среди них нет. Они стали ласково меня уговаривать, чуть не обнимая, отказаться от своего решения. Чтобы не тратить зря время (а я все-таки, конечно же, предпочитал завершить дело миром и таки улететь своим рейсом), я произнес следующую речь: «Слушай, друг, я сам являюсь директором крупной российской туристической фирмы, и я прекрасно представляю себе психологию поведения руководителя, спасающего фирму от скандала, а себя от взбучки вышестоящего начальства. Не трать зря времени – я взрослый человек, я принял решение и я не уйду отсюда, покуда моя жалоба не будет принята и подписана. Я собираюсь подавать в суд на вашу компанию, а без подписанной вами претензии мое заявление и гроша ломаного не будет стоить.» Недолгий пристальный взгляд мне в глаза – и он понял, что дело миром не кончится. Он ушел звонить.

17-20 – музыка фортиссимо – апогей мелодрамы. Появляется ОН. По нему сразу видно, что ОН решает все вопросы. Раньше я его не видел. Он протягивает мне тот самый листок, на котором – о чудо – стоит подпись! Радость моя была недолгой – подпись оказалась без должности, без даты. Зато была расшифровка фамилии, и я громко спросил – а кто это такой-то по должности? На беду для себя мимо проходил еще один работник авиакомпании, и ничтоже сумняшеся – видимо в горячке суеты, удивленно сказал – «а у нас таких и нет». Я демонически рассмеялся и порвал бумагу, и сообщил, что положение изменилось, и немедленно накатал новую бумагу, и потребовал подписать уже ее. Туда я внес параграф о том, что бумага была подписана только после моего объявления голодовки. И тут ОН преобразился. Он осунулся, ощерился и словно сбросил маску. Под маской оказалось лицо жесткого, если не сказать жестокого, и злого человека. ОН сказал мне, что я делаю большую ошибку, что в Туркмении очень непросто тем, кто идет поперек дороги, что мне здесь угрожает большая опасность, и в завершение своей речи сообщил, что недавно один негр отсидел тут за нечто подобное 8 месяцев в тюрьме. По его виду было видно, что ОН уверен в том, что я пойму все его намеки и пойду на попятную. Но не тут то было. Я попросту стал повторять слова того самого немца, и стал довольно громко на весь зал орать, что меня не интересуют порядки в их посткоммунистической стране с диктаторским режимом, где позволяют себе так издеваться над людьми, что я гражданин России и требую то-то и то-то. ОН понял, что я объявил войну. Услышав мои слова «посткоммунистическая система», он преобразился, стал решительным и деловитым. Он грозно тыкал пальцами в каждого присутствующего и говорил: «ты слышал, и ты слышал, и ты слышал – вы поняли – против чего он тут выступает?». Я не снижая тона сообщаю ему, что интеллектом видать его бог обидел, потому что «посткоммунистический» - это не оскорбление, это факт – все страны СНГ являются посткоммунистическими странами. Вот странно – с одной стороны я понимаю, что убедить здесь кого-то в чем-то – затея, достойная Сизифа. С другой стороны машинка в голове ГБ-шника работает четко, и я вижу, что он понял, что козырь, который он вроде бы уже получил на руки, растворился, потому что в самом деле слово «посткоммунистический» имеет совершенно нейтральную окраску. Всё-таки это система, и у нее есть хоть и дикие, но свои определенные правила игры.

Он остыл, отошел в сторонку, снял трубку и стал с кем-то долго совещаться, решительно предлагая немедленно вызвать спецназ и разобраться со мной по полной программе, потому что я не к авиакомпании имею претензии, а покушаюсь на самые их политические устои, и что я тут произношу речи, просто немыслимые для уха туркмена, что я являюсь самым настоящим провокатором и прочее и прочее. На том конце трубки с таким решением не соглашались – там понимали, что нужен хоть какой завалящий, но повод. ОН продолжал жаловаться, что очень устал, что этот политический террорист должен быть наказан и т.п. Я со своего места орал так, что было слышно на весь зал и в той трубке, конечно, тоже, что пусть этот важный начальник на том конце провода поднимет свою задницу и притащит ее сюда, а не прячется за спины церберов, и что я и сам с ним могу по телефону поговорить, а не через этого психопата. Начальники, пограничники и прочие товарищи просто онемели, они натурально просто потеряли дар речи, видя, как этот сумасшедший разговаривает с НИМ. Между тем ОН в самом деле терял психическое равновесие – раз пять он отрывался от трубки и бросался ко мне, останавливаясь на пол пути и выбрасывая все новые и новые оскорбления и угрозы уже совершенно нецензурного характера.

17-40 – время вылета. ОН дает команду, потрясая дланью кому-то – самолет держать во что бы то ни стало. Он снова умоляет ТОГО в трубке дать санкцию на применение самых решительных мер. Санкции нет. Решения ситуации нет. Никакого намека на мое согласие нет – я демонстративно выкрикиваю произвольные фразы про толстые задницы местного начальства, про полную их импотенцию в решении проблем пассажиров, про то, что моя жена прямо сегодня вечером будет связываться с CNN, и уже завтра они будут здесь (беру на пушку), и так далее. ОН сейчас либо получит инфаркт, либо бросится на меня и закусает.

Он раз за разом бросает в трубку фразы:

«Ну он объявил голодовку, ну натурально, да! Ну вот он передо мной сидит и натурально объявил голодовку!!» - он говорил это так, как если бы перед ним сидел инопланетянин – «ну вот он, прямо передо мной, натурально, с антеннами!!» - уж не знаю, может быть я был первым в истории Туркменистана человеком, объявившим голодовку?

«Он только делает вид, что против авиакомпании выступает – на самом деле он против нашего режима, он политический провокатор, он против государства нашего! Давайте заберем его и дело с концами!»

Парадокс, однако, в том, что кричать «давайте его брать» – это одно, а принять решение его брать – совсем другое, потому что тот, кто принимает хоть какое-то решение, тот рискует шеей в этом государстве, и самая безопасная позиция – это не принимать никаких решений, и делать все для того, чтобы решения за тебя принимали другие. На том конце трубки это понимают лучше моего.

17-42 – Кажется, вопрос сейчас решится не в мою пользу. Злой ГБ-шник перестал плакаться и с надеждой говорит проникновенно в трубку – «ну, значит берем его, да? Да? Ну? Берем? Я так устал, все так устали, тут столько пассажиров ждут вылета, а эта сволочь тут всех мучает, ну значит берем его, да?» Я чувствовал себя как альпинист на остром гребне – еще один порыв ветра, и тебя унесет. От пропасти меня отделяло одно «да» на том конце провода.

17-45. Трубка приняла решение. ОН подзывает меня к себе и передает мне трубку – мол – на, говори. Вид у него такой, словно вот прямо сейчас меня поглотит геенна огненная – мол на тебе, гад, доигрался – с тобой будет говорить самый-самый что ни на есть ОН. Я подхожу, беру трубку. Спрашиваю – «кто там». Мне отвечают – госбезопасность. Разумеется, у большого начальника от Госбезопасности очень вежливый и спокойный голос, который мягко берет инициативу в свои руки, дружески здоровается со мной и спрашивает – как по моему – сколько ему лет судя по голосу? Задав мне этот вопрос, он делает паузу, чтобы послушать мой ответ. Я ему ответил, что мне без разницы, сколько ему лет, что мне плевать на их порядки, что я хочу лететь в Москву, что я не террорист, что мне безразлично – какая у них тут политика, что я мирный пассажир, но мне нужна всего лишь справедливость, потому что они обязаны подписать мою жалобу, потому что я БУДУ обращаться в суд на их авиакомпанию, и таким образом я не полечу, пока мне не подпишут жалобу, что я объявил голодовку, что завтра здесь будет CNN, что мне глубоко по колено все эти бесчисленные ОНИ, что начальники авиакомпании – лентяи, прячущиеся за спины рядовых работников.

Наверное, никогда на том конце провода не слышали ничего даже бесконечно отдаленно похожего. Он, как мне показалось, понял, что меня можно убить или можно начать пытать, но получить мою добровольную капитуляцию нельзя.

Для меня было важным не поддаваться на примитивные психологические игры со злым и добрым начальником, и не переходить на более миролюбивый тон только потому, что «злого» начальника сменил «добрый». Я прекрасно понимал, что назад дороги нет – гребень, по которому я иду, чрезвычайно узок. Если я сделаю хоть шаг назад, то есть смягчу свою позицию или интонацию, то я отдам им кусок плацдарма, а если можно отнять один кусок, то можно отнять и все, и тогда эта свора на меня набросится и закусает. Если я перегну палку и случайно скажу что-нибудь лишнее, то это будет еще более быстрым концом, и я стану политзаключенным или трупом в мгновение ока. Поэтому я как сформировал изначально свой текст и свою громкость голоса и интонацию, так и держал не менял ничего ни на йоту. Думаю, что пример того немца оказал мне громадную услугу. Немец на протяжении нескольких часов почти непрерывно повторял фактически три-четыре разные фразы: «Я требую еды», «Я требую воды». «Я требую гостиницу», «Где твой босс», и его совершенно не заботило отсутствие разнообразия в своих криках. Вот и я не стал искать разнообразия, в противном случае склонность к варьированию высказываний могла сыграть со мной злую шутку – я мог ненароком сказать что-то, что они могли бы интерпретировать как политическую провокацию.

Думаю, что неизменность моей позиции сыграла известную роль в этой истории.

Вернемся, однако, к нашему телефонному разговору. Большой ГБ-шный начальник помолчал и неожиданно тихим голосом спросил – «Что ты хочешь?». Я на миг почувствовал себя словно в шкуре террориста – очень уж похожа ситуация – ГБ-шный начальник задает вопрос «Что ты хочешь» Я повторил свое предыдущее выступление слово в слово и звук в звук, не исключая из него ни единой сентенции насчет толстых задниц начальников и т.п. Закончив, я замолчал, дав понять, что на следующий ЛЮБОЙ вопрос я в третий раз оттарабаню то же самое. «Передай трубку тому человеку» - послышался мягкий голос. Я понял, что ИМ принято решение, но каково оно – я не понимал – туркмены все-таки, детально их интонация мне непонятна, тем более в таких ситуациях. Подошел ОН и молча стал слушать. Я вспомнил Ауробиндо, который провел 6 лет в тюрьме как политзаключенный; я подумал о том, что придется туго, когда в тюрьме меня будут воспитывать специально подобранные туркменские авторитеты; я подумал о том, что это будет суровая, но эффективная практика для совершенствования своего духа воина и исследователя, и что мне совершенно ясно – я ни на шаг не отступлю от своей линии.

17-50. ОН вешает трубку и отрывисто дает команду – «все, отправляйте самолет». Я понял – кажется, теперь Туркмения станет моей обителью надолго. ОН поворачивается и уходит. Тишина. Начальники смотрят на меня с серыми лицами – я вижу, что мой образ уже тает в их глазах – меня для них уже почти что нет. Раньше каждый смотрел на меня с каким-то выражением лица – сейчас выражение равно у всех отсутствует – так смотрят на трупа.

17-55. Я сижу, нога на ногу, я буду следовать своей линии поведения. Вкрадчивые шаги в тишине – появляется зам. Генерального директора аэропорта. «Ага, здравствуй», с улыбкой говорю ему я. «Что ж ты, друг, прячешься за спины подчиненных?» В ответ - долгий, задумчивый взгляд мне в глаза: «Пиши жалобу на имя Генерального в такой-то форме, ее подпишет начальник отдела перевозок, подписанную ксерокопию мы оставляем тебе и жалобу регистрируем в специальной книжечке с прошитыми страничками и печатями. В течении месяца ты получишь по почте официальный ответ, который и будет основанием вместе с подписанной копией жалобы для обращения в суд.

Я снова живой и теплый. Остаток дней я проведу не в Туркмении.

Жалобу я написал – вот ее текст:




--------------------------------------------------------------------------------


Генеральному директору
Авиапредприятия «Туркменистан»
Какалиеву А.А.
От гражданина России такого-то
Проживающего там-то


ЖАЛОБА
1. Мне, пассажиру рейса Дели-Ашхабад-Москва №705, прибывшему 15 декабря 2002 года в аэропорт г.Ашхабада в 3-30 утра местного времени, вода и питание не было предоставлено вплоть до 12-00

(примечание – если бы не наш дорогой немец – так и не видать бы нам ни шиша)

2. Мне не дали возможность сделать международный телефонный звонок в Москву

(примечание – долго разные пассажиры упрашивали – никому не дали позвонить)

3. Мне не было предоставлено размещение в гостинице вплоть до отлёта в 17-40

4. Мне было запрещено покинуть здание аэропорта и даже само помещение для транзитных пассажиров для того, чтобы самостоятельно разместиться в гостинице г.Ашхабада за свой счет.

5. Целый ряд руководящих работников, в том числе начальник отдела перевозок, заявили о том, что они не говорят и не понимают по-английски, поэтому немецкий пассажир, вместе со мной пытавшийся отстоять свои права, был фактически выключен из диалога.

(примечание – когда на какую-то фразу немца начальник произнес, что мол ни ферштеен по-аглицки, немец зловеще оскалился и спросил – ага, значит, начальник перевозок международного аэропорта не знает английского??!! В конце концов к немцу прилепился русский и переводил время от времени в обе стороны)

6. Информация о предполагаемом времени вылета в Москву была впервые объявлена официально (т.е. по громкоговорителю) лишь в 10-00, а до этого достоверной информации не было вообще.

7. Этот документ был передан начальнику отдела перевозок за 2 часа до вылета, но он – несмотря на обещание через 10 минут подойти, исчез, и вплоть до того момента, когда я заявил о том, что не улечу без подписанного документа, никто ко мне не подошел.

8. В результате самолет улетел без меня. Я намерен обратиться в суд на Вашу авиакомпанию и прошу дать официальный ответ на мою жалобу.

С уважением – такой-то.




--------------------------------------------------------------------------------

Через полчаса мне принесли копию с подписью: принял 15.12.2002 г. Бекбаев А.С. – начальник СОП. Также текст жалобы был занесен в священную книжечку с прошитыми страничками и грозными печатями.

Не исключаю, что сам Ниязов время от времени просматривает эту книжечку, поскольку данная авиакомпания – это его любимое детище, и он даже международную премию получил за выдающийся вклад в развитие авиации развивающихся стран. Уверен, что много задниц полетит со своих начальственных мест, а может быть дело дойдет и до чьей-нибудь головы – ведь это Система. Я чувствовал себя как борец на ринге, вокруг которого – озеро с крокодилами. Кто бы ни свалился в воду – пассажир или большой начальник - крокодил Системы перемелет всякого. Я прошел по самому краю, но в воду плюхнулись другие.

Страх туркменов перед госбезопасностью не поддается описанию, но я стал свидетелем еще одной истории, которая показывает – что это за страх, или даже ужас. Получив на руки подписанную жалобу, я сказал, что не имею к участникам процесса личных претензий, и ни на кого катать персональную жалобу не буду, кроме вот того типа ГБ-шника, который угрожал мне арестом и так активно пытался засунуть меня в тюрьму в качестве политзаключенного. Я спросил – как его фамилия? И вот тут началось представление, достойное пера Гоголя или Булгакова. Мурат посмотрел на Омара и спросил – о ком идет речь? Мурат посмотрел на Айну и сказал – не знаю. Я, признаться, в первую минуту поверил в то, что они просто не поняли моего вопроса. Я сказал – «как о ком? Ну вот тот, кто бегал здесь вместе с вами полчаса, кто звонил тому ГБ-шнику, кто хотел меня арестовать, кто приносил мне бумагу с ложной подписью – как его фамилия??!!» Немая сцена, после чего Мурат говорит – «слушай, друг, не было здесь никого – вот мы тут три начальника – вот Айна – никого больше не было», причем говорит так проникновенно, искренне. И остальные ему вторят с таким же искренним удивлением – не было никого, о ком ты говоришь, брат? И тут я понял, конечно. Тот, кто скажет мне его фамилию, уже завтра будет валить сосны в степях Туркмении, и даже тот, кто признает сам факт существования того монстра, кресло начальника сменит на халат уборщика. Страшное это дело - эта гремучая смесь коммунистической советской системы, восточного деспотизма и культа личности.

Кстати пару слов и о культе личности. Покуда меня везли в гостиницу, я исправно созерцал окрестности, и вот что меня поразило – КАЖДЫЙ магазин, КАЖДОЕ здание или учреждение или бог знает что еще – каждое имело над парадным входом хорошо освещенный огромный портрет Ниязова. Впрочем – наверное нехорошо так говорить – «портрет Ниязова», поскольку в местном языке принято говорить иначе. Приведу пример – открываю первый попавшийся местный отраслевой журнал, посвященный авиационной промышленности Туркмении: на первой обложке – Ниязов, на второй полосе обложки – Ниязов, на четвертой полосе, пятой, последней – Ниязов. И о словах – например такая цитата: «Торжественное юбилейное собрание было открыто Приветствием Величайшего Сердара туркменского народа Президента Туркменистана Великого Сапармурата Туркменбаши». Самое скромное, как можно называть Ниязова – это «Президент Туркменистана Великий Сапармурат Туркменбаши». А я еще удивлялся – почему, когда в разговоре с туркменом говоришь «Ниязов», их лица как-то напрягаются. Дело, видимо, в том, что если какой-то туркмен скажет не «Величайший Сердар Туркменбаши», а просто «Ниязов», то это не улучшит его жизни, так скажем. Не правда ли – нам всем это хорошо знакомо – «Великий Кормчий»…

Дальнейшее не слишком интересно – закончили мы всю эту бодягу в 18-40, после чего все начальники исчезли, смена сменилась, и в 20-30 я понял, что обо мне все забыли. Дальше – как в дурном сне - я подошел к новой администраторше, сказал, что мне нужна информация – когда меня отвезут в гостиницу и когда я полечу в Москву, она сказала «ждите», я сказал, что это не информация, она не обратила на меня никакого внимания, я спросил – разговаривает она со мной или нет, она сказала, что это все вне ее компетенции и начальства сейчас нет и она не знает – когда оно будет, и не знает – куда звонить, я сказал, что я готов пойти на второй круг, поэтому я рекомендую снять трубочку и позвонить Бекбаеву, или Мурату, и перечислил еще несколько имен, она остолбенела и спросила – «какому Мурату?», я ответил – заму генерального, девушка, она сказала – вы что, всех их уже знаете, и я ответил – я уже всех лентяев начальников знаю, всех ваших долбанных КГБ-шников знаю, и они меня все теперь знают – звони давай, а то сейчас я пойду на второй круг, и снова сюда навалит куча ГБ-шников – тебе это надо? Она сказала – нет, не надо, и набрала номер Бекбаева, и он спросил – «чего тебе надо?», и я ответил – мне надо информацию, когда я вылетаю, и гостиницу. Он ответил – ты полетишь может быть завтра в 5-40 утра, так что жди в аэропорту, а я сказал: «то есть ты мне предлагаешь еще посидеть тут 9 часов в дополнение к остальным 16, которые я тут сижу?» Он сказал – «да». Я сказал – «меня это не устраивает», а он спросил – «что ты хочешь», а я сказал – «гостиницу», он сказал – хорошо, через полтора часа. Через полтора часа ко мне приехали и увезли в гостиницу. Меня поселили в люкс, выселив из него прямо тут же в 11 вечера какого-то немца (!!), и если то был люкс, то мне трудно представить, какой у них там обыкновенный номер. На прощание с привезшим меня начальником я передал ему листок, на котором была заранее написана моя вторая жалоба, касающаяся того, что мне снова пришлось по второму кругу все это повторить, и сказал, что пока эта жалоба не будет также подписана, я не улечу и снова объявлю голодовку. До отлета 6 часов, так что времени у них достаточно. Он посерел лицом, взял жалобу и, вежливо (и мне показалось – искренне) попросив прощения за задержку рейса, исчез. Разумеется, вплоть до самого вылета в 6-40 утра никто не принес мне никакой подписанной жалобы. Но я, конечно, в позу на этот раз вставать не стал, ведь все-таки моя цель – не исправление мировой истории, а получение социального опыта. И бесплатный обещанный звонок мне не дали – заплатил сам $5 за минуту разговора. Система есть система. Ты можешь поломать какой-то механизм, вставить в него пару гвоздей и заставить систему поскрипеть, но механизм будет заменен новым, и все пойдет как и раньше. Для того, чтобы изменить систему, надо, чтобы сотни тысяч людей повели себя решительно и слаженно, а до этого тысячи и тысячи правдолюбов должны сложить свои головы на плахе мировой истории, но в мои планы не входит становиться удобрением для древа туркменской культуры.

Еще один очень интересный опыт я получил уже после того, как все закончилось, и я получил желаемую подписанную жалобу. Я встретил наших русских, которые с самого утра участвовали во всей этой катавасии, а в 13-00 были увезены в отель. Увидев меня, они были изрядно изумлены, и послушав мой рассказ – почему я тут остался, единодушно меня… не одобрили, сказав, что, мол, зачем я так, что это только лишние проблемы на мою голову, что надо к жизни подходить проще, и в целом их отношение ко мне было весьма отстраненным. Моя спутница, которая улетела первым рейсом, прямо в самолете обратилась к оставшимся 10 пассажирам злосчастного рейса Дели-Ашхабад-Москва с сообщением о том, что мы собираемся подавать в суд на авиакомпанию, и нам будет очень важно иметь свидетельские показания, и предложила им подписать перечень нарушений. В ответ была такая реакция: два человека стали упорно смотрели в окно, и оторвать их от этого занятия моей спутнице не удалось. Еще две женщины запричитали, что надо пожалеть работников авиакомпании, которые все-таки очень нам помогли, и что зачем держать зло, надо быть добрее, а не копить зло. Еще две женщины сообщили, что не собираются ничего подписывать, потому что своими страданиями они отрабатывали свою карму, и они счастливы, что сейчас уже в самолете, и им ничего больше не надо. Удивительным образом судьба свела нас в одном рейсе с той же самой парочкой, о которых я написал в своей статье про беседы с пандитами, которые чуть не съели нас за то, что мы усомнились в просветленности пандита. Эта парочка сжалась и шушукалась друг с другом: «ну мы ведь не участвуем в политике, да, не участвуем». Еще одна женщина заняла резко агрессивную позицию, и стала требовать прекратить эти наезды, прекратить их третировать, на что моя спутница сказала, что она никого не третирует, а высказывает свое мнение о работе авиакомпании, на что получила ответ «вот про себя молча и высказывай мнение», на что получила громогласный яростный ответ «буду высказывать свое мнение как захочу!!», после чего сжалась в комок и спрятала подальше глаза. Еще один мужчина просто молчал, каждый раз опуская глаза и тоже отказался что-либо подписывать. Тогда моя спутница провела такой эксперимент – она громко и отчетливо заявила, что все они – последние трусы и импотенты, на что у них не хватило смелости возразить. Перед выходом из самолета она встала и еще раз глядя им в глаза сказала, что сегодня они проявили себя как трусы и импотенты. И снова все побоялись вступить с ней в пререкания.

Еще одна группка из трех русских сидели в зале бизнес-класса рядом со мной – в трех метрах, и стали невольными свидетелями всей этой моей битвы с ГБ-шниками. Их поведение также очень характерно – в ситуации, когда их соотечественника сейчас замочат в сортире, они очень-очень тихо, без единого звука сидели в своем углу, и смотрели на меня со страхом. Надо сказать, что представители других стран зачастую ведут себя совершенно иначе. Если, положим, англичанин увидит, что нарушают права немца, то он неминуемо встрянет в историю – я такие ситуации наблюдал не раз. Мощную сплоченность всегда демонстрируют израильтяне – и с ними все боятся связываться, потому что знают – если в зале будет 5 или 10 или 50 израильтян – они все как один вступятся за соотечественника ДАЖЕ В ТОМ СЛУЧАЕ, если он будет очевидно неправ, и потребуют как минимум адекватного обращения – я был свидетелем и таких случаев во время своих путешествий.

Вывод безрадостный: подавляющее большинство русских людей ведут себя как совершеннейшие козы, безответные и жалкие. Ну кто нас таких будет уважать? Никогда не забуду выпученные глаза немца, который аж пританцовывая вопрошал, обращаясь к русским – «ну почему вы не отстаиваете свои права??!!» Казалось бы – почему не подписать в самолете список тех вопиющих нарушений? Ну чем это грозит? Почему не помочь соотечественнику, который готов взять на себя труд по отстаиванию справедливости? Но страх – он иррационален, действует принцип «моя хата с краю», «лучше не высовываться». Социальные страхи – страх выглядеть глупо, страх вызвать к себе негативное отношение, страх вызвать к себе гнев начальства и т.п. – все это, безусловно, способствует сильнейшей распространенности в нашем обществе негативных эмоций.

[Gril]

Хорошая подборка ссылок желающим улететь - http://www.dmitryche...info/03.06.html

Рекомендую!

[kasi]

Gril вы молодец опыт ваш бесценен
и конечно обидно за сознание русского человека но вывод справедлив

Сообщение отредактировал paziz: 08 сентября 2006 - 20:56

[Omitza]

http://www.itravelne...stairlines.html - ссылки на бюджетные авиалинии, втч по азии, загвоздка в том, что азиатские летают чаще всего в пределах 1-2 стран

[AleXY]

Gril вы молодец опыт ваш бесценен
и конечно обидно за сознание русского человека но вывод справедлив

Gril, конечно, молодец, но в данном случае ни он, ни его сознание русского человека ни при чём

[Bulat]

И каков результат этих ашхабадских похождений? Чего он добился своими воплями? Лишь трепал нервы пассажирам, и так утомленным долгим перелетом и ожиданием, поставил на уши кучу должностных лиц, к авакомпании никакого отношения не имеющих. Попутно еще нарушал или пытался нарушить законы государства, в котором находился (как бы не нравился ему режим Туркменбаши, но законы соблюдать надо). Неудивительно, что остальные пассажиры не захотели иметь со скандалистом ничего общего.

[kastro]

Отделено от этой темы

Подскажите, пожалуйста, сайты каких авиакомпаний лучше мониторить для того, чтобы подешевле улететь в Азию. Даже немного вопрос не такой. Как дешево летать по Европе все знают. Как дешево летать по Азии догадываются. А вот как дешево перелететь из Европы (России) в Азию. Естественно, возможны комбинированные варианты транспорта (имеется в виду, что при необходимости можно и поездом из А в В проехать). Цель - значительно сэкономить и попасть в какой-либо азиатский хаб, откуда можно совершать поедки уже по самой Азии.
Знаю, что AirAsia летают из Лондона в КЛ, но цены там совсем не лоукост. Других вариантов кроме регулярок (Аэрофлота, Тай и др.) не знаю.

Сообщение отредактировал LD7: 19 февраля 2010 - 14:00

[K.Shulov AKA DJK]

Этот вопрос явно не по теме, но я зато аларм на е-мыл получил )))

Тему бы лучше все-таки отделить, я полагаю, в отдельную...

Вобщем, все мои мысли по твоему вопросу тут:
http://dj-key.livejo...l.com/1676.html

http://www.bpclub.ru...showtopic=28074
особое внимание на fare alert от kayak.com

http://www.bpclub.ru...ndpost&p=194795

И как я сам летел в Австралию первый раз: (через ЮВА, как раз, самым надежным и постоянно доступным относительно дешевым путем)
http://www.bpclub.ru...showtopic=14527
Смотри самый первый пост - подзаголовок "ПЛАНЫ НА ПЕРЕЛЕТ"
Отдельно хочу добавить, что нынче AirAsia летает из Пекина, и в Пекин попасть можно недорого из МСК частенько даже и прямым перелетом (билет в оба конца)
Так что, описанная в последней ссылке схема претерпела некие изменения.

И еще кое что я писал тут:
http://www.bpclub.ru...howtopic=28517

Сообщение отредактировал K.Shulov AKA DJK: 19 февраля 2010 - 17:56

[LD7]

Тему бы лучше все-таки отделить, я полагаю, в отдельную...

Тема-то есть, причём давно уже (твой нынешний земляк kittivitti постарался) - только, увы заглохла она по причине малой активности форумчан. Может, теперь обретёт "второе дыхание"?

2 kastro: неконкретные вопросы задаёшь. Азия большая. Если ты (как я понял) спрашивал о Юго-Восточной Азии, то рекомендую обсуждать заданные тобой вопросы в этой теме. Если речь о Средней Азии - это направление совершенно другое. А ещё есть разделы по Китаю и Восточной Азии, Индии и Южной Азии. В каждом из них своя специфика перелётов и поиска дешёвых билетов.

[popados]

Тема-то есть, причём давно уже (твой нынешний земляк kittivitti постарался) - только, увы заглохла она по причине малой активности форумчан. Может, теперь обретёт "второе дыхание"?

Тема помоечная изначально, ибо обо всём на свете и ни о чём конкретно. Тут смешались в кучу Райан эйр, Азия, чартеры и бог весть что ещё. Ждём авиараздел, тогда её можно будет растащить на десяток вполне конкретных жизненных тем

[K.Shulov AKA DJK]

по поводу маршрутов в сторону ЮВА могу добавить, что надо искать реально ВСЕ возможные варианты.

То есть, и Европа - Азия, и внутрироссийские перелеты (даже скайэкспресс на Тюмень может оказаться лучше, чем ничего), и S7 с их рейсом из Новосиба на Урумчи за 99 евро (а далее по Китаю уже надо с китайскими авиалиниями разбираться) или еще можно поездом ехать, скажем, от Тюмени до Новосиба, а потом лететь с S7 из Новосиба в Урумчи.

Можно ехать поездами из Челябы до Урумчи - короче, как душе будет угодно.

Можно лететь через Стамбул, через Украину, через Хельсинки - и так далее. Не стоит забывать и про Куала-лумпур, в который чаще бывают прямые дешевые билеты из Москвы. В алерты на "каяк.ком" надо все варианты перелета забивать. Должно выйти НЕ МЕНЕЕ 30 алертов. Вышло меньше - думай, какие варианты еще не продуманы. Только так - и никак иначе.

Короче - вперед с песней