Сообщений в теме: 10

[Sandr]

Мы будем воевать. Мы готовы. Мы воевали уже 27 лет.
Махмуд Малик. "Движение за свободный Ачех”.
Май 2003

За "чашкой" кофе

Я никогда не был любителем кофе. Я предпочитал его вообще не пить и в принципе в нем не разбирался. Но тогда, летом 2008-го, я не мог себе представить утра без чашки ароматного, чуть горького, но безумно сладкого молотого кофе, который выращивают только там - в провинции Ачех, что принадлежит Республике Индонезии. Нет, конечно, на архипелаге есть и другие сорта, но мне казалось, что там я пробовал самый лучший. Тогда я основательно подсел…



Солнце только встало, а я уже шагаю по улицам просыпающегося города Банда-Ачех, жадно ища глазами любую едальню. Вот же она! Я подхожу к прилавку, вежливо приветствую стоящую за ним женщину и произношу выразительно: “Копи Аче!” На большее, к сожалению, моего индонезийского не хватает.

Помимо государственного языка у жителей провинции есть еще и свой – ачехский язык, в котором раньше использовалась письменность на основе арабского алфавита Тем не менее, мы поняли друг друга, ведь столь раним утром сюда ни зачем иным не приходят. Женщина указывает мне на пустующий столик, но я предпочитаю остаться у прилавка: хочу посмотреть, как она будет готовить напиток.
Она насыпает молотый кофе в кружку, заливает его кипятком и больше не делает ничего особенного - только тщательно его размешивает. Затем спрашивает, добавлять ли мне сахар (на "бахаса Индонесиа" - "гула"). Остальных ее слов я не понимаю и утвердительно киваю головой. Она насыпает сахар по-индонезийски, то есть много. Очень много. Если бы я не был иностранцем, женщина меня бы даже не спросила про сахар. Местные пьют кофе только с ним.
Я протягиваю женщине купюру в тысячу индонезийских рупий (чуть меньше доллара), хотя это можно было сделать потом, и беру из ее рук кружку. Несмотря на столь ранее время, в заведении много посетителей. Одни мужчины. Они не галдят шумно, а создают тихий фон. Женщин в их компании здесь, в Ачех, я практически не видел. Наверное, это только мужское дело - пить кофе.

Заведение пользуется спросом на протяжении всего дня. Оно пустует лишь в минуты, когда приходит время для намаза, то есть молитвы. Тогда все окна закрываются, и мужчины стайкой отправляются в мечети. Улицы города вымирают, а повсюду из громкоговорителей звучит священное пение муэдзинов. Пожалуй, это воистину волшебное мгновение.

Кофе здесь - не просто бодрящий напиток, а неотъемлемая часть быта, часть традиций и культуры. Вокруг чашки с кофе неторопливо проплывает жизнь. В жаркие часы тропического дня невыносимо оставаться под обжигающим солнцем. Люди укрываются в едальнях, и там за чашкой этого самого кофе тихо течет беседа, происходят знакомства, решаются споры, принимаются решения, строятся планы и обсуждаются мечты. Что бы ты ни хотел сделать, начинается это все обязательно с него. По-другому в Ачех не может быть. И никогда здесь за чашкой кофе ты не услышишь разговоров обо всех тех бедах, что обрушились на эту землю.

- Здесь не будут говорить о тридцатилетней гражданской войне или предшествующей ей войне с колонизаторами.
- Здесь не будут говорить о цунами декабря 2004-го, последствия которого устраняются по сей день.
- Здесь не будут говорить о политике, деньгах и власти.
- Здесь не будут говорить о том, что война унесла жизни 15.000 людей, а цунами 150.000.
- Здесь не будут говорить о горе или пытаться вызвать жалость.

Это все в прошлом. Люди здесь смотрят в будущее, пьют кофе и радуются жизни, несмотря на то, что целый век они не знали мира. Это Ачех – зависимая земля независимых людей. Это Индонезия – самый крупный в мире архипелаг с пестрым этническим составом.
Все, что последует дальше – мнение одного человека, которое никак не может быть единственно верным. Ачех - специфический регион и поэтому “увидеть” его можно по-разному. Все зависит от того, на чем именно будет акцентироваться внимание.

Сплав кровей

Мне часто вспоминается Али – мудрый, улыбчивый, пожилой мусульманин в тюбетейке и с седой бородкой. Еще в юности он устроился матросом на судно, покинул родные края, повидал мир, совершил хадж, вернулся в Ачех, открыл магазин, женился и сделал с полдюжины детей. Али заприметил нас, когда мы проходили мимо его дома, и пригласил к себе на веранду. Естественно, пил он кофе, как и любой ачин. Слушать его было одно удовольствие, а когда он говорил о детях, лицо его святилось счастьем. Но в лице этом сложно было узнать жителя Юго-Восточной Азии…



На "бахасе" Ачех пишется как Aceh. Если сделать из этого аббревиатуру и попытаться подогнать слова, то может получиться следующие – Arabian (арабы), Chinese (китайцы), European (европейцы), Hindu (индусы). На первый взгляд, кажется простой игрой слов, но, на самом деле, в этом тоже есть смысл. Конечно, этнических китайцев среди индонезийцев немало. Экспатов из Европы тоже – ими кишит Джакарта, как и любая другая столица Юго-Восточной Азии. Индийцы и арабы встречаются гораздо реже, но, тем не менее, они есть.
Но в Ачех все обстоит иначе.

Порой нескромно высказывается мнение, что кровь этих четырех наций перемешалась между собой здесь, и теперь в том или ином жителе можно уловить характерные черты, которые присущи либо европейцу, либо арабу, либо индусу. И вот в лице Али было что-то нездешнее, что-то неиндонезийское. Нет, не китаец и не европеец. Скорее араб. Хотя, возможно, я преувеличиваю. Но ведь глаза же не обманешь?

Если обратиться к истории, то ислам по Индонезии начал распространяться как раз через Ачех: первые свидетельства об исламизации севера Суматры поступают уже с конца XIII века. Вскоре Ачех благодаря расположению у входа в Малаккский пролив стал богатым и влиятельным султанатом.

Малаккский пролив тогда еще называли "морским Шелковым путем". Сейчас ежегодно через него проходят 50.000 судов, перевозя треть всех мировых товаров, но на протяжении тысячелетий пролив был воротами к Островам пряностей, к которым так стремились не только европейцы, но и другие нации. Поэтому здесь постоянно останавливались арабские, индийские, китайские, португальские, голландские и английские корабли, а местное население активно участвовало в международной торговле. Султанат мог предложить один из самых ценных товаров - перец.
Впоследствии Ачех стал важным торговым центром не только на Суматре, но и вообще в Юго-Восточной Азии. Это не особо нравилось европейцам, которые всячески пытались изменить положение дел. Но в XVII веке султанат дал отпор и британцам и голландцам, а также разбил португальский флот. Правда, вскоре настал период упадка, и в XVIII веке еще более серьезно настроенные голландцы решили повторить попытку. Султану пришло торжественное письмо о том, что Нидерландская Ост-Индская компания объявляет ему войну (сейчас сей документ хранится в музее города Банда-Ачех). Но тогда письмо дало достаточно времени для подготовки к боевым действиям.

Правда, в конце концов, это не помогло ачехцам одержать победу, и в ходе Ачехской войны 1873-1913 годов султанат прекратил свое существование, пав под натиском противника.



Но сами ачехцы, которые всегда обладали ярко выраженным стремлением к независимости, не думали сдаваться и вели освободительную борьбу вплоть до оккупации японцами в 1942. За то время, что голландцы находились в Ачех, они потеряли свыше десяти тысяч человек.



Так есть ли сплав кровей? Этот вопрос я задаю себе в очередной раз, когда за нашим столом сидит очаровательная девушка по имени Лиа. На ней черная водолазка, черные штаны, черная косынка, и у нее такие же черные глаза. Мы пьем кофе, она какую-то газировку. Иногда Лиа улыбается, иногда отвечает на вопросы, но в большинстве своем она чувствует себя неловко среди двух иностранцев здесь у всех на виду.



- Лиа, а были среди твоих пра-пра-пра-родителей арабы? – спрашиваю я ее.
- Нет. Точно не было. Все ачехцы, все отсюда, – отвечает она, пытаясь улыбнуться.

Наверное, в это мгновение показалось разочарование на моем лице. Я был абсолютно уверен, что в этой девушке арабская кровь. Я видел в ней воплощение Ближнего Востока, но никак не здешних мест. Все в ней говорило об этом, но она сама - нет. И таких людей в Ачех мы встречали, наверное, каждый день. Смотришь на них и думаешь – ага, этот, вроде бы, выходец из Индии, тот, вроде бы, европеец, но точно никогда сказать не можешь.
Лиа торопливо засобиралась и убежала. Наступило время вечерней молитвы. Город вновь наполнились пением муэдзинов.



Лиа вернулась только через час и сказала, что завтра мы можем зайти к ней в гости".

http://m-tsyganov.li...com/254297.html

Продолжение следует...


Примечание

При написании статей я пользовался личными наблюдениями и следующими источниками:
Книга Aceh: Then and Now, новостные ленты, сайт Википедиа, сайт Конфликтолог, отчеты различных международных организаций.

Историческую правку помог сделать Михаил Цыганов.

Сообщение отредактировал Sandr: 30 января 2010 - 09:11

[popados]

Профессионально написанная статья, браво! Давай продолжение!
Пока суть да дело, Сандр втихаря стал лучшим автором форума

[Sandr]

Пока суть да дело, Сандр втихаря стал лучшим автором форума

Не смотря на это есть еще на форуме конкуренты А вообще я скромный

Давай продолжение!

Скоро будет. Жду когда Михаил исправит исторические неточности. Там материала на две-три таких статьи.

[fisher58]

"Я протягиваю женщине купюру в тысячу индонезийских рупий (чуть меньше доллара)" ???

[Sandr]

"Я протягиваю женщине купюру в тысячу индонезийских рупий (чуть меньше доллара)" ???

чуть меньше доллара = 10 центов
Цена кофе в Ачех и Северной Суматре = 1.000 - 3.000 рупий на 2008 год

[popados]

А в мечеть Батуррахман удалось зайти? Я был в шортах, а брюк не было, поэтому не получилось. Как там внутри?

[Sandr]

А в мечеть Батуррахман удалось зайти? Я был в шортах, а брюк не было, поэтому не получилось. Как там внутри?

Мы с Барлогом тоже в шортах были, но это нас не остановило
Зашли скромно внутрь, а через минуты две нас попросили удалиться
Чего-то из ряда вон выходящего мы там не увидели.
Если честно, я думаю туда внутрь вообще не мусульман не пускают даже если брюки будут.

Фотка где-то в архиве у меня есть. Завтра скину сюда.

Сообщение отредактировал Sandr: 31 января 2010 - 15:38

[Sandr]

По исламским законам
Довольно часто я слышал разговоры о том, что Ачех является самой “чистой” мусульманской провинцией на всем архипелаге. Такую репутацию ачехцы стараются поддержать своим особым трепетным отношением к религии. Но яванцы, к примеру, называют это всего лишь лживым позерством. Так как оно есть на самом деле?

Стоит отметить, что такое "позерство" дорогого стоило. Еще когда Индонезия завоевала независимость, и вся Суматра вошла в ее состав, ачехцы выступали с протестами - они требовали введения на их территории исламского законодательства, а не того, что был принято по всей стране.
В 1953 стремление стать самой “чистой” мусульманской провинцией привело к открытому восстанию и унесло жизни 700 человек. Закрутилось все вокруг того, что Джакарта попыталась объединить мусульман Ачех и христиан Северной Суматры в одну территориальную единицу. "Позерство" или нет, но тогда Ачех отстоял свои интересы.
В наши дни эта провинция с самым исламизированным населением на архипелаге, и живет она по исламскому законодательству. К соблюдению этих законов относятся если не с фанатизмом, то, как минимум, более чем просто серьезно.

Тем не менее, в столице округа возвели огромную католическую церковь, которая блистает своей свежестью. Самые частые посетители в ней европейские экспаты, а новым гостям в лице двух путешественников, то есть нас, как-то не особо рады. Казалось, что церковь находится чуть ли не в осадном положении, а главный ее священник давно уже в Италии.

Лиа - 24-летняя студентка вуза, получающая медицинскую специальность. В одном из госпиталей Банда-Ачех она проходит практику. Живет Лиа в аккуратном домике вдали от центра города с двумя младшими сестрами, о которых ей приходиться заботиться. Родители находятся за пределами Ачех. Воспользовавшись ее приглашением, мы наведались к ней гости.

В четырех стенах своего дома Лиа вела себя более свободно, более раскованно, что в этот раз способствовало налаживанию дружеской беседы. Когда же она постепенно привыкла к нам, то даже позволила себе снять платок с головы. По законам мусульманского мира, она могла сделать это только в присутствии своего мужа и родственников, а никак не двух иностранцев. За ужином я задал ей не совсем тактичный вопрос, затронув достаточно щекотливую тему.
- Лиа, а как ты относишься к местным законам? Нравится ли тебе по ним жить? Согласна ли ты совсем? Для девушки, наверное, это очень сложно…
Вначале она растерялась, а потом как-то медленно, но достаточно просто ответила, что ей все нравится. В этом “нравится” что-то было не так. Возможно, она сказала не совсем то, что думала на самом деле, но это Ачех – самая “чистая” мусульманская провинция во всем архипелаге, и по-другому здесь нельзя.


Уже само наше пребывание в ее доме было чем-то вопиющим. По мусульманским традициям женщины должны жить с мужчинами – то есть, либо с братьями и отцами, либо с мужьями. Если женщина живет без них, то в свой дом она не вправе приводить других мужчин не под каким предлогом. Еще закон гласит, что молодой незамужней девушке запрещается находиться вдвоем с мужчиной в одной комнате. Все это могло начаться обычными слухами, а закончиться серьезными неприятностями. Но что поделать, в Ачех живут те же люди что и везде, а не фанатики, которыми их иногда представляют. В общем и целом, ачехцы ничуть не более ревностные мусульмане, чем сасаки или минангкабау.

29 лет и 35 стволов
Обычное утро в Ачех – мы сидим за кружкой кофе и беседуем о чем-то далеком, о чем-то неважном. За наш столик подсаживается парень и протягивает мне маленькую, помятую, выцветшую на солнце фотографию. В жесте его присутствовала какая-то радость и даже гордость. На фото суровый мужчина в военной форме с красным флагом среди зеленых джунглей. Сомнений нет – это один из местных вождей-сепаратистов. Для кого-то они герои, а для кого-то - подонки. Внезапно парень покидает наш столик, а я остаюсь с мыслью о том, что было бы очень интересно встретиться с одним из этих людей. Тогда я еще не знал, что моему авантюрному желанию суждено сбыться.

Тридцатилетняя война, та о которой так часто говорят за пределами Ачеха, была противостоянием между "Движением за Свободный Ачех" (Gerakan Aceh Merdeka) и армией Индонезии. Считается, что война началась 4 декабря 1976 года, когда последний наследник султанов и лидер движения Хасан Ди Тиро объявил о независимости провинции. Именно тогда был брошен вызов Джакарте, а Ди Тиро не ограничился лишь громкими словами. Бойцы-сепаратисты стали регулярно проводить внезапные операции, атакуя армию, а потом скрываться в джунглях и горах. Наверное, тогда никто даже не мог предположить, что все это затянется на столь долгий срок.

Ачех был больной мозолью для Индонезии со времен обретения ею независимости в 1945 году. Еще тогда ачехцы считали, что их вхождение в состав республики незаконно и несправедливо. Дело в том, что исторически так уж сложилось, что Ачех никогда не подчинялся Яве, а был суверенным государством. Даже когда султанат был разгромлен Нидерландами, местные жители не прекращали вести партизанскую войну. Но вот потом Индонезия перестает быть колонией Голландии, и власть переходит в руки нового правительства новой страны. Ачех, естественно, был одной из частичек рассыпающейся на глазах европейской империи. Поэтому неудивительны недовольства со стороны ачехцев и их притязания.

А если еще добавить к ним ярко выраженное чувство собственной независимости, которое формировалось среди жителей на протяжении веков, то становится понятным появление этой "мозоли" на карте страны, чем, собственно, и воспользовались местные Че Гевары, многие из которых давно уже жили на Западе.

Но почему именно декабрь 76-го? Если брать конкретно день и месяц, то тут Ди Тиро использует очередную годовщину со смерти последнего султана Ачех, который был убит голландцами 3 декабря 1911. С годом же все обстоит немного сложнее. В начале 70-х с обнаружением здесь газа и нефти для провинции начался новый этап существования, который сперва сулил безоблачное будущее. К сожалению, будущее разбилось об алчность Джакарты. Первое недовольство возникли, когда местные жители узнали, что им не достанутся рабочие места, которые оккупировали жители столь нелюбимой Явы. Но с этим все понятно – нужны были квалифицированные специалисты, а не жители деревень без образования. Когда же ачехцы поняли, что им еще и не светят миллионы, то ситуация кардинально ухудшилась. За всю ту нефть и газ, которыми так богата провинция, в местный бюджет должно было “перепасть” 2-5% от тех доходов, что имела с этого Джакарта.

Естественно, ачехцы возмутились столь несправедливым (как считали они) положением дел, а там, где приходиться делить деньги, конфликты и вспыхивают, как спички. Началась война долгая, алчная и грязная. Война, которая сделала ачехцев только беднее и унесла тысячи человеческих жизней. Война, в которой не искали виновных. Имела она разную степень активности на протяжении десятилетий и одновременно с этим достаточно долгое время не была массовым явлением, охватившим всю провинцию. Имели место регулярные стычки, диверсии, теракты, “операции”, которые чередовались относительно спокойными периодами. Но в 1989 Джакарта официально объявляет регион “зоной военных операций” и перебрасывает туда около 6 тысяч солдат, в том числе бойцов индонезийского спецназа – Копассус. Теперь война стала массовой со всеми вытекающими последствиями. Открыто сепаратистов поддерживала Ливия, которая отправила туда своих рекрутов, которые в свою очередь обучали “Детей Ачех”, то есть самих бойцов освобождения и новобранцев из числа местных. В числе “скрытых” сочувствующих сепаратистам, по мнению Джакарты, были организации, базирующиеся в следующих странах: Малайзии, Таиланде, Афганистане и Саудовской Аравии. Еще сепаратистов поддерживал Запад, где в уюте и безопасности жила вся "головка".

В самой войне “отличились” обе стороны – и движение “Свободный Ачех”, и армия Индонезии. Первые, например, тем, что сожгли около 507 школ за один короткий отрезок времени, что стало рекордом в мировой истории. Вторые тем, что оказались самой коррумпированной армией в мире и талантливыми "бизнесменами" – благодаря торговле наркотиками и оружием, “крышеванию” заводов и других объектов они в разы увеличили свои доходы. Первые запятнали себя организацией терактов - например, взрывом в аэропорту Джакарты, вторые - чрезмерной жестокостью (пытками, изнасилованиями). И у тех, и у других были свои методы ведения войны, но оправдания им, к сожалению, нет. Разбираться во всем этом все равно, что копаться в куче навоза - и там, и там воняет.

В начале нового тысячелетия появилась надежда на мир – какие-то переговоры, какие-то бумаги, какие-то соглашения, но и это не приводит ни к чему хорошему. 19 мая 2003 года Джакарта наносит ракетный удар по Ачеху, закрывает регион для всего мира и начинается самая крупная и дорогостоящая операция со времен вторжения в Восточный Тимор. 15 боевых кораблей ВМФ Индонезии подошли с моря к городу Лаксамау, а 6 транспортных самолетов С-130 “Геркулес” сбросили 458 десантников в район Банда-Ачех.

Официально Джакарта заявила, что сепаратисты отвергли все их предложения. Но, пожалуй, это одна сторона медали. Или лучше спросить – почему Лаксамау? Ну, во-первых, там сосредоточили свои силы повстанцы, а во-вторых, там находится крупнейший нефтегазовый комплекс, принадлежащий американской компании “Эксон Мобил Ойл”. Каждый день этот комплекс приносил Джакарте миллионы долларов, а во время простоя соответственно мог вылетать в кругленькую для той же Джакарты сумму, т.к. поступления прекращались. 40% общего объема газа, экспортируемого из страны, добывается именно там. На саму же военную операцию было выделено около 200 миллионов долларов. Сплошная математика, только на кону человеческие жизни. Казалось, что уже никогда в Ачех не воцарится мир.

Но там, где люди не смогли разобраться между собой, точку поставила природа. 26 декабря 2004 в Индийском океане (в 150 километрах от Ачех) произошло землетрясение магнитудой в 9,3 балла по шкале Рихтера, которое стало причиной убийственного цунами с самыми трагическим последствиями. Мир воцарился, но ценой примерно 227 тысяч жертв (точное число неизвестно до сих пор), из них 150 тысяч только в самом Ачех. За время борьбы за независимость погибло в десять раз меньше людей.

Жизнь богаче планов


Жизнь богаче планов, как говорит мой друг. И вот тогда летом 2008 мы топали по дороге, соединяющей Банда-Ачех с Меданом, даже не предполагая, какая встреча нас ожидает. У обочины останавливается солидный джип. На таких обычно ездят NGOшники. Но мы ошибаемся в своих догадках. Водитель – житель здешних мест. Он подвозит нас километров 20, а потом приглашает отобедать с ним в придорожном кафе.
Типичная для Индонезии ситуация. На столах появляется рис и рыба. Много рыбы - вкусной и свежей. Одновременно с этим к нашей компании присоединяется местный учитель английского. Он исполняет роль переводчика. Теперь мы узнаем гораздо больше о нашем таинственном водителе. Он был не просто свидетелем тех событий, что происходили здесь в Ачех на протяжении 29 лет, а активным их участником. Да, он тоже держал красный флаг движения, бегал по джунглям с автоматом АК-47, нападал на конвои и блокпосты. Поэтому дальше без имен и портретов. Назовем его просто Командорэ, хотя бы потому, что он курил сигареты с таким названием.
- …а еще под его руководством находились около 500 бойцов (возможно преувеличение), - уточняет учитель с гордостью в голосе подобной той, что присутствовала в жесте парня, что когда-то протянул мне фотографию.
- А что теперь с этими бойцами? Чем они занимаются? – спрашиваю я.
- Вернулись к своим семьям. Кто рыболовством занимается, кто землю обрабатывает, то есть всем тем, чем мы раньше занимались. Остальные вступили в партию, ведь теперь в наших руках судьба Ачех, – перевел учитель дословно.

За время нашей беседы Командорэ ни разу не улыбнулся и не показал каких-либо эмоций. Длинные волосы, суровое лицо и независимость, которую ничем не скроешь – вот он его облик. Казалось, что мыслями своими он постоянно был там, где когда-то была война. Прошли годы, но память она осталась. От нее не избавиться, как бы ни хотелось. Командорэ не говорил о чем-либо от своего лица. Он всегда говорил "МЫ", то есть мы - люди Ачеха. Поэтому когда я обращался к нему с вопросами, то говорил "ВЫ", имея в виду людей Ачеха. Узнать хотелось многое. Поэтому и вопросы были разные. Но имеет смысл упомянуть лишь тот самый важный, ответ на который прольет свет на мятежный дух ачехцев.
- Вы хотите опять воевать?
- Нет, мы не хотим. Здесь было достаточно войн. Но мы всегда готовы к новой, если Джакарта не будет нас уважать.

Комментарии излишни…
15 августа 2005 в Хельсинки был подписан Меморандум о взаимопонимании между обеими сторонами. Джакарта обязалась амнистировать всех повстанцев и дать "Движению за свободный Ачех" статус политической партии. Самой провинции фактически предоставили самоуправление в рамках широкой автономии. Повстанцы со своей стороны должны были сложить все оружие. Главная проблема была в недоверие обеих сторон друг к другу. Но 20 декабря за шесть дней до годовщины цунами повстанцы провели сдачу последних 35 стволов. Эта цифра стала финальной в истории 29-летней войны. За сдачей оружия последовал и вывод индонезийских войск…

Борьба за независимость окончена, жизнь налаживается, а Ачех вновь возрождается из пепла подобно Фениксу. Правда, одним пеплом здесь не отделаешься. Предстояло не только отстроить целый регион заново, но и вернуть к нормальной жизни всех тех, кто три десятилетия спал с автоматом в руках. Эта ответственность легла на плечи Джакарты, партии Свободный Ачех и международных организаций".


Окончание следует...
http://m-tsyganov.li...com/256144.html

[Sandr]

ТАКОГО МИР ЕЩЕ НЕ ВИДЕЛ
Гуляя по центру Банда-Ачех, просто невозможно пройти мимо главной мечети Байтуррахман-Рая. Она ослепляет белизной своих изящных стен, шпили ее минаретов устремлены к Аллаху, а громадные, но аккуратные купола напоминают об архитектурном стиле Великих Моголов. Эта мечеть не просто религиозный центр или частичка богатой истории. Она – лицо Ачеха во всем своем великолепии. Но это лицо далеко не всегда было именно таким.

Самая первая мечеть Байтуррахман – по различным данным – была построена то ли в 1292 году, то ли в 1612 г. Тогда она была еще деревянной и служила убежищем для борцов с колонизаторами в период Ачехской войны, и 10 апреля 1873 в приступе ярости голландцы сожгли ее до основания, ведь у стен мечети (а точнее – под деревом «geulumpang»), пал их генерал J.H.R. Kohler. По другим данным она горела дважды – второй раз 6 января 1874, когда и была уничтожена окончательно.

Как бы то ни было, ярость голландцев через несколько лет прошла, и они приняли решение восстановить на том же самом месте мечеть, которая имела столь важное значение для ачехцев. Материалы для строительства завозились из Бирмы, Бельгии, Китая, Пинанга (Малайзия) и Сурабаи (Ява). Архитектором стал голландец (по другим данным итальянец), а 27 декабря 1981 официально все работы были окончены.
Но ачехцы на этом не успокоились, и многие из них отказались совершать намаз в здании, которое принадлежало тем, кто ставил себе цель подчинить весь Ачех.
Тогда мечеть имела лишь один купол. Сейчас же их пять, а к мечети порой не протолкнуться из-за мусульман, которые стекаются сюда со всей Суматры. Байтуррахман-Рая – это символ, ставший местом для паломничества.
Но голландцы строили на совесть. Их конструкция выдержала и землетрясение, и цунами в день, когда был разрушен почти весь город. Те из людей, кто уцелел, устремились к ней в поисках убежища под крылом у Всемогущего.

Землетрясение случилось утром 26 декабря в 07:58. Многие местные жители в тот момент находились в своих жилищах, а многие из тех, кто были на улицах, тоже вернулись к своим домам, в поисках родственников. Примерно через 40 минут после толчка там их всех настигла убийственная волна – этим и объясняется невероятное количество жертв. В Ачех есть горы, где можно было бы спастись, но ачехцы даже не предполагали, что за землетрясением последует цунами.

Случилась катастрофа. Катастрофа, которая без преувеличений ужаснула весь мир и мир протянул руку помощи. От цунами пострадали и Таиланд, и Малайзия, и Мальдивы, и Индия, но самое большое количество жертв все же было в Ачех. Первые три дня с момента трагедии, Джакарта отказывалась от участия других стран в устранении последствий, но масштабы их оказалась непосильными для одной Индонезии: Общество «Цунами» утверждает, что энергия волн была в два раза больше энергии всех боевых зарядов, взорванных за время Второй мировой войны.
В Ачех потянулись корабли и самолеты с гуманитарной помощью со всей планеты, которая наблюдала в прямом эфире и режиме on-line за теми ужасами, что творились. Полились в Ачех и невероятные суммы денег – миллиарды и миллиарды долларов, а количество присутствующих на месте трагедии международных организаций перевалило за пять сотен (их было около 850). Такого мир еще не видел…

Мы стоим у стен мечети Байтуррахман-Рая. С нами вместе немец Фрэнк. Он верит в Иисуса, работает в офисе NGO, говорит на бахасе, а в свободное время водит нас по городу, историю которого он знает на отлично.
Перед нами мемориальная доска, посвященная тому самому генералу, со смерти которого так изменилась судьба мечети.
Вокруг нас проходят люди – мужчины, женщины, дети, все те кто остались жить. Они идут молиться. На лицах взрослых не видно больше горя, а дети как символ будущего. Фрэнк указывает нам на 35-метровый минарет: он сияет, как новенький, а четыре года назад по нему пробежала трещина, и он покосился.
Сейчас Байтуррахман-Рая выглядит прекрасно. Нет изъянов, нет повреждений, нет сомнений. Все верят, что Аллах покарал Ачех. Поэтому для многих настало время задуматься над своими поступками. Поэтому люди устремляются в мечеть, как когда-то в декабре 2004-го. Она выстояла под натиском природы, но не осталась абсолютно целой. Это сейчас ее отреставрировали на деньги Саудовской Аравии, а тогда во время цунами ее тоже потрепало, но сама мечеть стала спасительной для многих людей, и теперь ей воздают должное. Знал бы об этом тот голландский губернатор, который когда-то принял решение о возведении здания.
Сразу после цунами Байтуррахман-Рая была и убежищем для многих уцелевших, и местом сбора, где искали родственников, и госпиталем и даже моргом. Молись ли они тогда?

Уцелела не только эта мечеть, а еще десяток других по всей провинции. Они стояли подобно маякам среди стертых с лица Земли городов и деревень. Этот факт вызвал невероятный интерес в мусульманском мире, который видел в случившемся жест Всевышнего. Люди нерелигиозные считали по-другому и утверждали, что здания выстояли лишь потому что ачехцы подходили к их строительству более серьезно, чем к строительству остальных конструкций.

Закончив с Байтуррахман-Рая, мы отправились гулять дальше.
На фоне всей остальной Суматры Банда-Ачех выглядит как процветающий и развитый город, и мало что здесь говорит о катастрофе четырехлетней давности. Здания восстановлены, а улицы вылизаны, что даже удивительно для Индонезии. То, что осталось – лишь развлечения для туристов: рыбацкая лодка на крыше дома, которая спасла жизни 59 человек, и два корабля, которые волна протащила на несколько километров вглубь провинции.
За пределами самого города как-то обособленно возведены целые районы с аккуратными домиками, голубые крыши которых отдают новизной и свежестью. Так на деньги всего мира решался жилищный вопрос. Раньше людям негде было жить, ведь без крова осталось не менее миллиона человек. Теперь – есть где. Разве это не результат? Разве Мир не помог? Помог еще как, хотя с таким финансированием оно и не удивительно. Были здесь и русские – военные, которые развернули полевой госпиталь, и французы, и американцы, и немцы, и ООН, и Красный Крест, короче все те, кто имел возможность сделать хоть что-то. Вот они и делали, не смотря на то, что их работа иногда выглядит как банальное отмывание денег.

ЭПИЛОГ

- Сегодня же я пришлю тебе информацию на e-mail. Я запишу тебе CD, но только не раньше, чем через неделю. Я помогу тебе. Только, пожалуйста, не пиши про цунами, не пиши про войну, не пиши про трагедию. Не надо. Расскажи лучше людям, как весь мир объединился здесь, в Ачех, и трудился плечом к плечу во благо. Расскажи про самих ачехцев и их сильный несгибаемый характер. Расскажи про то, что у них теперь есть будущее…

Так сказал Фрэнк, когда узнал про то, что я собираюсь писать статью про Ачех. Он сдержал свое слово и действительно помог мне. Но, к сожалению, я не исполнил его просьбу. В данной статье есть и цунами, и война, и трагедия. Почему я поступил так? Наверное, потому что только через трагедию можно оценить тот гигантский вклад, который сделал Мир, только через трагедию можно показать характер ачехцев, только через трагедию можно увидеть, что у них теперь есть будущее и то, что они живут, радуются, воспитывают своих детей только ради этого будущего.
Катастрофа не только унесла жизни тысяч людей, но и дала уникальный шанс этому региону начать все заново. Только лишь время покажет: воспользуются им ачехцы правильно или же нет. Каково будущее Ачех? Хотелось бы верить что безоблачное…

Текст с фотографиями лежит здесь

Если есть вопросы, то с радостью отвечу.

Сообщение отредактировал Sandr: 25 февраля 2010 - 11:15

[Sandr]

Вот фотография, которую обещал товарищу popados'у

[popados]

замечательно. Спасибо